Андрей Ставров - Вракли. Почти правдивые истории, переданные честно и беспристрастно. Ну, почти…

Если бабушка считала, что она права, то превращалась в стенобитное орудие времен средневековья. Ей ничего не стоило в рамках прав покупателей прямо таки измываться над продавцами. Купила коврик на стену, пришила петельки и повесила. Недели через три поняла, что он ей не нравится. Вернула в магазин с петельками, купила новый. Та же история. Остановилась на четвертом варианте. Когда мы с ней проходили мимо того магазина, при её виде на двери мгновенно появлялась табличка «Закрыто на переучет». Однажды купила в соседнем рыбном магазине селедку. Съела кусочек, не понравилась. Сдала! Честное слово. Так как в окрестностях нашего дома было всего несколько магазинов, в которых продавалось всё и не требовалось бегать дальше, мы с мамой слёзно просили бабушку не буйствовать. Ей-то что, пару месяцев у нас и домой, а нам тут жить… Кстати, её пример общения с системой услуг в городе оказался заразительным. Я, уже будучи женатым человеком, успешно бомбил соседние магазины в процессе поиска дефицита, который как раз наступил с началом моей самостоятельной семейной жизни.

Среди своих сестер и братьев бабушка выделялась своими талантами. Мало того, что она свободно говорила на английском, французском и польском языках, а также неплохо по немецки, так она писала стихи на этих языках. Все мы, её родня, получали стихотворные поздравления к различным праздникам: я на английском, мама на польском, подруги на француском и т. д. Кроме этого, она рисовала. Не скажу, чтобы уж очень, но для любителя совсем неплохо. Свои картины она раздаривала близким. И сейчас у меня в квартире висят наиболее ею любимые. Особенно ей удавалось копирование. Как-то раз, когда я был на каникулах в Ленинграде, она каждое утро бегала в книжную лавку. Там висела картина – морской пейзаж. Он так ей запал, что она решила написать копию. Так как сделать это в самом магазине или заполучить картину домой хоть на день было невозможно, она и бегала, чтобы запомнить кусочек и нарисовать. Я потом сравнивал копию с оригиналом. Поверьте, копия была лучше! Похожая история случилась с картиной малоизвестного сейчас, а в своем время затмевавшего славой самого Левитана, художника М. Гермашова. В очередной визит к племяннику, страстному филокартисту, она увидела открытку с изображением одной из самых известных картин Гермашова «Зима». Бабушка написала такую удачную копию, что я, не смущаясь, выдаю её за авторскую. Запах красок сопровождал всё мое детство и, возможно, стал основной причиной моего, а позже и нашего семейного увлечения живописью. К сожалению, хотя и моя мама рисовала, на мне, моём сыне природа решила отдохнуть, а чтобы не создавать проблем в семье, заодно отдыхает и на жене. Так что страсть к живописи вылилась у нас в филокартию (коллекционирование открыток), собирательство книг по живописи и посещение художественных музеев. Последнее стало реальной причиной наших путешествий по миру. Выбор города для посещения определяется наличием в нем пристойного музея и в результате мы смогли посетить практически все крупные европейские музеи и часть американских.

С бабушкиным рисованием связана еще одна история. Как я отмечал ранее, по своей дурости я мало интересовался подробностями её жизни. Причем не только блокадного периода, но и гораздо более раннего. Но тут в своё оправдание замечу, что тридцать седьмой год и расстрел старшего бабушкиного брата оставил глубокий след в её душе. Она панически боялась повторения тех времен. Стоило мне включить «Спидолу», всеволновой транзисторный приемник, и начать слушать вражьи голоса, как бабушка влетала в комнату, закрывала окно, захлопывала форточку и требовала отключить громкость и слушать через наушники. Видимо по этой причине она неохотно вспоминала то время, а я не настойчиво приставал. Известно немного. Например, первый раз она вышла замуж совсем молоденькой, кажется, в 18 лет. Но сбежала тут же, когда обнаружила у мужа лысеющую макушку. Также неизвестны подробности ее знакомства с моим дедом, немцем, попавшим в плен в Первую мировую войну. Дед же ушел из семьи, когда маме было лет 5. Его расстреляли в 1940 за дружеские отношения с Пятаковым. Причиной ухода, по словам бабушки, было его увлечение женщинами, что подтверждается материалами КГБ, которые мне удалось получить и прочитать. Бабушка воспитывала маму одна.

Еще ребенком, я с удивлением обнаружил на плече у бабушки странную татуировку. Полумесяц, пронзаемый мечом и шестиконечная звезда. Причем не звезда Давида, а странная остроконечная. На мой вопрос, бабушка, слегка смущаясь, говорила, что дурацкое увлечение молодости, что это было модно в те времена. Позже я узнал, что такие же татуировки были на плечах у её сестер. Правда все они эти татуировки свели, осталась только бабушкина. Я совсем позабыл про это, а вспомнил тогда, когда уже после бабушкиной смерти разбирал её фотографии. На одной она была запечатлена на даче моего дядюшки в Луге за рисованием натюрморта. Легкое платье без рукавов обнажало плечо, на котором ясна была видна эта татуировка. А через несколько лет мы с моей московской кузиной занялись восстановлением истории нашей семьи. Разыскивая истоки фамилии по женской линии, я случайно нарвался на польский гербовник, где к своему полному изумлению увидел герб семьи – золотой полумесяц, пронзаемый мечом так, что с другой стороны он казался католическим крестом, водруженным над полумесяцем, а слева – та самая звезда. Остроконечная немецкая геральдическая. Оказалось, что бабушки и её сестры таким странным образом решили сохранить вид семейного герба!