Дарья Мийе - Делать детей с французом

– Становится жарко, – в контрапункт мне протянула Шеара и развязала шелковый платок на шее. Его концы скользнули по плечам и обнажили такое декольте, которое французы называют plongeant . То есть хоть ныряй туда. Шеара переложила ногу на ногу и оставила коленку коричневым айсбергом выступать между полами запашной юбки. Её платье, длинное и вполне целомудренное в вертикальном положении, теперь приняло форму буквы Х с тонкой перемычкой в районе бёдер. Она взяла стакан с водой и приложила его к диафрагме: – А можно ещё льда?

«Мой мозг опять меня предает, – думала я, крутя ручку ледорубки. – Мне кажется, что невероятно красивая сорокалетняя ланкийка раздевается у меня в гостиной, а её муж в это время смотрит на мою грудь».

Ой, а куда же в это время смотрит мой муж?!

Поверх барной стойки, разграничивающей гостиную и кухню, виднелась голова Гийома. Его глаза бегали по полу, а когда поднимались, становились в два раза больше обычного. Это не гипербола, а симптом повышенного внутричерепного давления, и оно проявляется тогда, когда Гийом сильно взволнован.

Я вернулась в гостиную и поставила перед Шеарой пиалу со льдом. Она бросила несколько кубиков в стакан и стала медленно перекатывать его от ключицы к ключице, запрокидывая голову и как будто даже постанывая.

– Ой, кажется, Кьяра хнычет! – не выдержав, воскликнула я и выбежала из комнаты.

В детской, разбросав руки-ноги наподобие морской звезды, дочь дрыхла с полной самоотдачей. Я присела на краешек кровати и перевела дух. Потеребила одеяло. Поправила подушку. Рассадила по росту плюшевых животных. God же damned , на курсах хороших манер не учат, как с честью выходить из подобных ситуаций… Я поковыряла губу и тихонько спросила:

– Малыш, ты не хочешь писать?

Малыш даже не шевельнулся, ни одна случайная волна не сбила синусоиду её дыхания.

– А стоило бы, ты же столько сока выпила после ужина, – сказала я чуть громче.

Слова падали в её сон, словно пляжная галька в мазут – не оставляя на поверхности кругов. Дочка плавала в одной из тех морфеевых бездн, откуда надо подниматься медленно, чтобы от перепада давления не лопнули барабанные перепонки.

– Малыш! – я потрясла Кьяру за плечико, сначала деликатно, потом настойчивей, а когда из гостиной донесся грудной смех гостьи, и вовсе бесцеремонно. – Надо сходить пописать!

Кьяра вдруг глубоко вдохнула, широко открыла глаза и уставилась на меня.

– Доченька, прости, что я тебя бужу, но надо сходить в туалет. А то опять написаешь в постель, как… в прошлом году. Хорошо?

Кьяра кивнула, встала с кровати и лунатической походкой направилась в туалет. Через гостиную, как того требовал мой не до конца выношенный план.

Я вышла следом с расстроенным лицом.

– Дочка так нервно спит в последнее время. От любого шороха просыпается. И даже иногда случаются… м-м-м… подзабытые инциденты, ну, вы понимаете. Наверно, затянувшаяся акклиматизация. Поможешь поменять ей постель? – я выразительно посмотрела на мужа.

Гийом кивнул, вынырнул взглядом из декольте Шеары и поплёлся в детскую.

Гости остались сидеть с выжидающими и несколько разочарованными лицами. Чтобы деликатно подтолкнуть их к мысли об уходе, я прошла на кухню и стала рыться в ящичке для лекарств.

– Она вся горячая. А у нас, похоже, кончилось жаропонижающее. Придётся ехать в дежурный супер.

– У нас есть жаропонижающее, – проворковала Шеара.

– Вряд ли оно подойдет ребёнку…

– О, у нас большая коллекция жаропонижающих! Как и жароповышающих, кстати, – сказала она так, будто речь шла вовсе не о безрецептурных препаратах. – Реншу, дорогой, сходи покажи Дарье наш мини-бар из лекарств на все случаи жизни? Наверняка найдете то, что нужно.

Реншу с готовностью приподнялся и обратил на меня истекающие салом глаза. В голове услужливо всплыли фоновые знания: Джакомо Казанова тоже часто приглашал наивных девушек в гости под предлогом показать коллекцию бабочек.

– Нашла!

Я, как оберег, выставила перед собой розовую коробочку «Долипрана».

Сосед разочарованно опустился обратно в бежевые подушки.

Обрисовывая вокруг себя защитные круги флаконом жаропонижающего, я прошла мимо Реншу и Шеары в детскую.

Гийом щупал матрас в поисках влажности.

– А где она написала-то?

– Тчщ! Это же отвлекающий маневр! Ты что, не видишь, что она раздевается у нас на глазах?

– Серьёзно?! – как будто удивился Гийом и приподнялся на цыпочках посмотреть.