Геннадий Липкин-Дивинский - Каламбуры и игра слов

Мат, тематика. Формула мать Тимати чешская

Шар шараёбился в своей шарашке, играя на шарманке. Шаромыжник Шарапов катался на шару на шарабане, говоря про Шар: "Шар он и звать его Шарон. Здесь хоть шаром покати, а ему всё равно. Шарлатан!" Куб на Кубе спрашивал себя: "Я суккуб или инкуб? Или я Куб Ович?" Ему ввели в кровь два кубика и он кубарем скатился в кубрик. Гектор Гектар восклицал: "Я и Ар– арийцы, армяне!" Треугольник жаловался: "Катет катит на меня бочку. Уверяет всех, что он катетер. А Угол, так тот вообще уголовник"

Вещественные доказательства

*"У меня проблемы со стулом"– сказал Стол. Он посягнул на мой престол столоначальника. И я с ним столкнулся. "Ох уж эти мне Столы пинские столыпинские!"– воскликнул Стул. "Давайте не кипятиться!"-остудил его Холодильник. Воск решал и воскрешал. "Мы из клана Медичи"– заявили Медяки, но тут же накрылись медным тазом, т.к. пришла дева льва ция. "Наушники, хватит наушничать!" "Вам может и хватит, а нам не достанется" "У, тварь, эта утварь! Мусор, ты такой невыносимый!" "А Притвор притворяется, что претворяется" "Зато мои предки жили ещё в фанерозое"– заявила гордо Фанера. Платяной Шкаф: "А я весь в платине и звать меня Платини! Ступай с тупой ступой и на посту пой! На бережной набережной. Там пастор самодур Шлаг готовит аншлаг. Собрал дур Шлаг в один дуршлаг. Подарил им пагубную помаду. И не ломайся ты так!" Столб: "У меня столбняк. Я остолбенел" Спичкам приспичило сказать спич о столбе: "У него дочурка– чурка. Та ещё девчушка– чушка" "Противень мне противен– заявила Духовка. А ко'злы– козлы! И поддон– подонок. Балдахин– балда. Наличник– единоличник. Ценники– циники. Подтяжки тяжки. Секстант– сектант секса. Лишь раскладушка– душка" "Каховка, Каховка, родная Духовка горячая…"– хором у хоро'м пропели они. Короб било и коробило. "Скоро б уже я стал с короб– мечтал Ларчик, что просто открывался. Надоело откладывать всё в долгий ящик. "Глупая Лупа я!"– сокрушалось Увеличительное Стекло. Щётка декламировала: "Я сметала пыль с металла, и осколки ввысь метала" "Выметайтесь все отсюда!"– заявил шустрый Веник, прикинувшийся шваброй, и принял закон Джексона-Веника. "Фирма веников не вяжет– подумало Помело. Новая метла по– новому метёт. Гнать его поганой метлой! Я бы на его месте не стало выметать на нас свою з/лобу и перегибать палку, т.к. у палки два конца, кои ставят в колёса, и те начинают работать из-под палки" Но оно отмело эту мысль. "Веник же девственник"– решила Расчёска и родила г/ребёнка. Рация провела люстрацию и перлюстрацию Люстр и провела их. "Грамм а фон– ты графоман. В тебе нет ни грамма талантов"– орал Патефон. "А ты не кипятись– возразил ему Самовар. Вон, Чайник, тоже профан в своём деле и ничего" Пол опустили ниже плинтуса, но он не возражал. "Меня это абсолютня не касается– заявила Лютня. Домра для домработниц. Бандура для банд, дура" Дверной косяк, выкурив "косяк" накосячил. Стёкла очков декламировали: "К чему теперь рыданья, пустых похвал ненужный хор и жалкий лепет Оправ…" Клей: "Меня зовут Кассиус Клей, и я клею баб. Они ко мне так и липнут" Пульверизатор распылял свои силы.

*"Колись!– сказали Шарику, когда он прокололся. Ты на кого вкалываешь?" И стали его колоть наркотой. Шарик стал прикалываться, но вскоре сдулся. Потом он всем говорил, что его сперва надули, потом накололи, и его терпение лопнуло. "А всё из-за ваших острот и колкостей"– возмутился он и надулся, а потом лопнул… от зависти.

Флора/графия

Пришла весна и на полях появились… заметки. Овощ по/дозревал на жас/минном поле, когда на него свалился Запретный Плод… воображения. "Эй, голова садовая– крикнул тот; гони зелень!" "Что?"– не понял Овощ. "Я говорю, капусту гони, не меньше лимона! Делай Гитлер капу с т! Иначе покрошу тебя в капусту" "А ты кто такой?" "Я монах– капустцин, большая шишка. Поэтому на меня все шишки и валятся" "Ну, ты и фрукт!– воскликнул овощ. Ты что гонишь! Где ты видел такую маленькую капусту?" "В Брюсселе, где ж ещё. Я её там рубил на капустнике" "Почему?" "По армянину Кочяну!" "Репка тоже вот была крутой, покуда не посадили" "Нет, она потом крутой стала, когда выросла большая-пребольшая" "Яблоко раздора от яблони не далеко падает туда, где яблоку негде упасть– заключил Овощ. И ваще, я уже достаточно созрел, чтобы иметь свою точку зрения. Ответственно заявляю; всякому овощу свой сезон, хрен у Редьки не слаще, а там хоть трын-трава не расти!" "Эх, молодо-зелено! Зри в корень!" "Сейчас же встаньте с колен!– потребовала Календула. Ле/беда мне с вами! Вы что, белены объелись; ссоритесь, а поле б е льём уж поросло" "Да не бельём, а быльём, и блины мы не ели" "Мы– не ели! Ели– не мы!" – заявили Сосны. "Мы не немы!– парировали Ели" "Так ведь кушать надо, Ели" "Как же вы нам надоели!" "Долго Вяз был долговяз. Рябина дала Дубу в Дубаи, и дала дуба, когда тот отодрал её… кору своей дубиной– закричали чинарики, дети Чинары. Он-то думал, что ему подсунули Липу. Он влюбился в Лип и влип. Зато Слива более вынослива, но слишком труслива, чтобы Дубу отказать" "Дуб, браво! – вскричала Дубрава. Эй, дубинушка, ухнем!" На опушке леса шла пикировка. "Будь ясен, Пень!– воскликнул Ясень и запел: Какой чудесный день. Какой чудесный пень. Какой чудесный ясень и песенка "Моя сень" Пень: "Чаво?" Ясень: "Да он глухой, как пень" "Папенька, пни и распни его; он из тебя пеньку вьёт!– призвали отца два Пенька и сЛожные Опята, что росли на пнях. "Пен ь