Влад Костромин - Крестьянские дети

– Просто вы постоянно вздыхаете как-то тяжело. У тети Нины Свечкиной астма, так она так же вздыхает.

– Это сестра моя старшая. Она в городе живет. А дочка ее, Лариска, они с Владом одногодки, к нам на лето приезжает жить.

– Хорошая девочка?

– Славная белокурая егоза, – скривился в улыбке отец.

– И к нам будет ездить, чего ей в городе чахнуть. Я думаю, мы с нею подружимся. Вы кушайте дети, кушайте. Вкусно?

– Вкусно.

– Берите пирожки, пробуйте.

– С мясом? – пугливо спросил Пашка.

– С мясом у нас только пуговицы, ха-ха-ха.

– А-ха-ха! – басовито поддержал папаша. – Видите, какую я вам чудесную маму привез? – «цвел» отец, наливая себе рюмку за рюмкой.

– Угу, – ответил я.

Пашка пытался вытянуть какие-то съедобные рыбные ошметки из пластиковой майонезной баночки.

– Милый, это мы друг другу по сердцу легли, а с детьми не надо так сразу. Они еще не привыкли и стесняются. Паша, а вот что ты больше всего любишь кушать?

– Кто? Я? – застигнутый внезапным вопросом, брат оттолкнул баночку.

– Да, ты. Или тут есть другой Паша?

– Да нет вроде, – неуверенно оглянулся он.

– Хватит придуриваться! Отвечай на поставленный вопрос! – в полупьяном голосе отца прорезалась сталь. – И четко отвечай, как пионер на допросе!

– Я потрошки люблю, жаренные с луком, – застеснялся Пашка.

– А еще?

– Еще картошку, на гусином жиру жареную. И со шкварками тоже люблю. И колбасу люблю, когда она есть. Влад раз целую коробку колбасы выиграл на колбасне, и мы долго ее ели 5 5 См. рассказ «То был взаправду день сюрпризов». .

– А ты, Влад? – вперила Наташа в меня холодные глаза, напоминающие фасеточные глаза насекомых.

– Макароны, – наблюдая, как Пашка опять пугливо начал выжимать содержимое баночки, ответил я.

– Макароны?

– Да. Еще хорошо яйцо в них.

– Яичница?

– Нет, просто в горячие макароны сырое яйцо вылить, посолить и перемешать – вкусно.

– Бедный ребенок. До чего же вас мать довела! А вот у меня, например, подруга есть. Так ее сам Газманов к себе на подтанцовку звал…

– Дочка у мамы просила кроссовки. Сходи-ка ты милая на подтанцовку, – мгновенно отреагировал отец.

– А кто такой Газманов? – спросил Пашка.

Повисла тишина.

– Скажите спасибо Наташе, что вы как дикари невоспитанные? – внес завершающий аккорд в знакомство папенька.

– Спасибо, тетя Наташа! Было очень вкусно.

– Скажите, как вам понравилась тетя Наташа, – продолжал командовать отец.

– Вы как эта самая, как Непердите! – восхищенно сказал Пашка.

– Чего?! – вылупилась Наташа.

– Ты что несешь, байстрюк? – грозно сдвинул брови отец.

– Ну, царица египетская, – испугавшись, начал объяснять Пашка.

– Нефертити, придурок! Это он слова путает.

– Ого, Паша сделал мне комплимент, – блеснули золотые зубы.

– А теперь свободны! – отпустил отец. – Идите, делами займитесь.

– Кстати, – остановил нас голос Наташи, – что это у вас такое? – ткнула пальцем в висевшие в дверном проеме моей комнаты самодельные шторы, сделанные матерью из конторских скрепок и ненужных открыток 6 6 См. рассказ «Пестрая лента». .

– От бывшей осталось, – смущенно пояснил отец. – Я как-то недоглядел, а дети сами недотумкали снять.

– Эту пошлость надо убрать. Такие аляповатые самоделки признак безвкусицы. Не удивительно, что у вас тараканы жили. Только тараканам такое убожество и нравится.

– СтаршОй, сними хрень, – распорядился папаша. – Наташ, мне самому эти висюльки не нравились. Постоянно за них цепляешься, звенят, нельзя подкрасться…

– Витя, а к кому ты подкрадывался? – заинтересовалась она.

– Ну, я это, – засмущался, – сказал, как говорится, образно. Ни к кому я не подкрадывался конкретно.

Разговор, услышанный, пока я снимал «наследие» матери, навел на мысль, что ушлый папаша скрывает от городской пассии свои заскоки насчет «борьбы с мировым злом» и «утки по найму» 7 7 См. рассказ «Черный плащ». .

– Дорогие мои дундуки, дайте я вас сейчас расцелую, дорогие мои дундуки, мы еще, мы еще повоюем, – благодушно запел под конец подвыпивший отец, а я вышел из дома.

– Слышь, батя не хочет ей говорить про свое супергеройство, – выйдя во двор, просветил брата, сидящего на пеньке.

– Почему?

– Откуда я знаю? Может у них в городе не принято со злом бороться?

– А если спрашивать будет?

– Чего она тебя будет спрашивать? Больно ты ей нужен.

– Про потрошки же спросила, – засмущался брат.