Геннадий Кожемякин - Маска великого зеркальщика. Мистическая повесть. Афоризмы и рассказы

– Итак, тянем! «Картинка» – покупаете маски! «Шваль» – я дарю их вам бесплатно! Прошу заметить, что оба экземпляра украшены стразами от Сваровски! Ну же! Вы ничем не рискуете! Ведь я Великий Зеркальщик! – добавил он непонятно к чему.

Но именно этот довод возымел действие на Александру и она смело выдернула из колоды карт… Шестёрку пик. «Швальнее» – некуда!

Александр, неожиданно для себя, радостно захлопал в ладоши, а странный даритель казался сконфуженным.

– Может всё-таки… Э-ээ… По тысяче хотя бы заплатите… У нас отчёт знаете ли… Конец года…

– Уговор дороже денег! – отчеканил Александр! – Мы не благотворительная организация! И не долго думая, несколько насильственно, принял из рук недотёпы обе маски. Ай, хороши!

– Вас наверное удивит, что маски придутся Вам впору, будто на заказ… Но я, ведь, говорил – я Великий Зеркальщик!

– Это прекрасно! – сказал Александр. А как насчёт по стопке коньячку!? За почин, так сказать. К тому же вы… В некотором роде… финансово пострадали.

– Очень! Очень пострадал! – бестактно кивнул Очкастый.

– Сваровски стразы, знаете ли, на дороге не валяются! Давайте Ваш коньяк, душа болит!

Александр запустил руку во внутренний карман пиджака и ловко извлёк плоскую флягу «Дагестанского», трёхзвёздочного. – Всегда с собой ношу. От сердца помогает! – прорекламировал он, несколько перегревшуюся бутыль.

– Давайте, давайте! – пробормотал Очкастый, в свою очередь, бесцеремонно забирая у того бутылку.

Сноровисто отвинтил колпачок и… приложился к горлышку. Жидкость ушла как в воронку.

Утерев рукавом губы, Очкастый по-хозяйски извлёк из сумки Александры свежий, ароматный мандарин и смачно закусил распространяя благоухание.

– Откуда, интересно, у меня в сумке мандарин!? – удивлённо подумала Александра.

Меж тем чудак вернул Александру пустую бутылку, как-то некстати отрыгнул и сказал:

– Домой торопиться надо. Пока не догнало. Мандарин не закуска, супротив бутылки «Дагестанского». А в метро теперь лютуют. Эти… Он сделал несколько нетвёрдых шагов в сторону выхода, вдруг остановился и деловито подняв указательный палец проронил:

– Инструкцию читайте! Она у Вас в прогамке. В инструкции вся сила! Я… Это… Великий Зеркальщик! Смотрели «Королевство кривых зеркал»? Тото же…

И напевая: «В каааралевстве кривых зеркааал, ми-ллион отражений чужииих… Яааа нашёл тебя среди ниииххх… Кха-кхе» – покинул театр.

– Странный он какой-то! – молвила Александра, исподволь любуясь масками. И, вдруг, лисьим голосом спросила:

– Сашенька… А какая маска моя? Золотая!?

– Ну, разумеется! – отвечал Александр горделиво подбоченясь. В нашей семье, у тебя Всё будет золотое!

– Особенно муж! – хихикнула Александра.

Они и не заметили, что в фойе никого нет. Зрители, понятно, пошли на сеанс. Но, интересно – где хоть кто-то из персонала театра? – разом смекнули они.

– Да этот Очкастый просто подкупил вахтёрш и прочий персонал! – молвил Александр. Торгует вещами недешёвыми. А ну, как возьмут опера? А свидетелей-то и нет. Да и старухам меньше гимора! – резюмировал он.

– Пойдём потихоньку на спектакль? – спросила Александра.

– А на черта он нам сдался?! – сердито ответил жених. – Ты же прекрасно видела, что я без коньяка остался! Мне без коньяка прикажешь на сцену пялиться часами? Я и с коньяком-то на спектаклях засыпаю. Работы в последнее время много.

– Всё-то ты у меня в трудах, всё в заботах! Аки пчела! – проворковала Александра. Оба умильно улыбнулись друг другу.

Тогда домой! – заявила Александра. – У нас картошечка со свининкой! Селёдочка под шубкою…

– Истину глаголешь! Только сперва в магазин! Коньячка прикупим под свининку! Литра два-три, чтобы потом не бегать!

– Катанянов надо пригласить… – вслух рассуждал по-дороге домой Александр. (Ему не хотелось пить «в одну харю»), он почитал себя интеллигентным человеком и знал, что первый признак «быдлячества» – выпивание в одиночку. Жена не в счёт. С ней всё равно, что со стенкой пить.

– А, и пригласить! Что одним париться! – поддержала Александра (очень ей хотелось похвастаться ослепительным приобретением).

Катаняны были беженцами, осевшими, как водится, в Москве, а не на исторической родине. Проживали они в общежитии и относились к обладателю «чаши полного дома» – Александру Гуськову, с гордым почтением. Можно было не сомневаться, что они откликнутся.

Однако Катаняны не пришли. Они ещё со вчерашнего дня уехали к Геворкянам. А может и по-просту не захотели, услышав по тембру голоса приглашающей стороны, что «там уже все в порядке».