Наталья Субботина - Афера с незнакомцем

Я скривилась. Глупо всё вышло. Но жизнь тогда казалась совершенно бессмысленной, да и сейчас…

– Невезучая потому что.

– Что? – не понял он.

– Была бы везучая – умерла. Вместо этого получила, – выразительно покосилась на него, – головную боль.

– Ох уж мне этот скептицизм атеистов! – пренебрежительно отмахнулся мой глюк.

– Я верю в бога! – с этими словами сунула ему в лицо нательную серебряную иконку Божьей матери. Господи, до чего я докатилась?

– Мавра, – он отодвинул от носа иконку с видом взрослого, которому трёхлетний малыш принёс доказательство существования барабашек, найденное под кроватью и оказавшееся раздавленным тараканом, – ты действительно дура. Часто к тебе боги являются?

– Лиха беда начало. И прекрати меня обзывать. Себя могу обижать только я.

– Слушай, может, тебе и в самом деле в дурдоме лучше будет? – озабоченно нахмурился Лель.

– Господи, когда ж меня отпустит? – с тоской воскликнула я.

– Никто тебя не держит, если не заметила.

– Анекдот такой есть и тебе, как моему глюку, стыдно его не знать. Стыдно!

– Тяжёлый случай, – прокомментировал вслух залётный гость, приложив ладонь ко лбу.

– Ну, раз не знаешь – слушай, – перекидываю ногу на ногу. – Тебе понравится. Идёт наркоман по парку и несёт на руках розового слоника. Вдруг слоник говорит: «Отпусти меня в травку побегать». Слоник побегал, побегал, вернулся обратно и запрыгнул на руки, идут дальше. Слоник снова: «Отпусти меня в травку пописать». Слоник побегал, пописал и запрыгнул на руки, идут дальше… Слоник снова: «Отпусти меня в травку побегать». Наркоман отпускает слоника в травку и думает: «Господи, когда ж меня отпустит…»

– Розовый слоник – это я? – ухмыльнулся Лель.

– Слушай, может, откупиться от тебя можно? – с загоревшейся надеждой открытым текстом предлагаю ему.

– Не валяй… – он пожевал губами. – О чём мы вообще говорим? Я совсем запутался.

– О том, что ты здесь делаешь.

– Я ведь уже объяснил: ты прочитала это дурацкое заклинание. Одно из побочных действий его – способность видеть богов, поэтому ты и увидела меня там, на улице. И видишь сейчас. Сможешь ли ты видеть нас потом, – задумался, пожал плечами, – не знаю.

– Да что я такого произнесла-то?! – возопила я в отчаянии. Ничего не понимаю. – Пожелала, что бы ты вечно торчал у меня перед глазами?! Я просто хотела вернуть Колю…

– Пинками гоня его с лестницы? – вытаращил на меня глаза Лель. – Ты садистка, что ли, Мавра? Или просто сама не знаешь, чего хочешь? Он даже вернулся к тебе, хотя заклинание было совсем не о том!

– Он не ко мне вернулся, а вещи забрать свои!

Лель секунду смотрела на меня, а потом расхохотался. Летящую в него вазу, правда, успел заметить, поэтому увернулся. Осколки жалобно брызнули во все стороны. Эта ваза мне никогда не нравилась, кстати.

Коля с детства расписал свою жизнь. В каждый из периодов его жизни (садик, школа, армия, университет) у него обязательно должна была быть девушка. Из этих самых девушек он планировал в своё время выбрать лучшую жену. Моя кандидатура на пост верной спутницы оказалась не подходящей, к тому же в его жизни наступал новый период – работа и взрослая жизнь. Пока я отдыхала по путевке в Индии, он успел присмотреть себе очередную «девушку», о чём и сообщил мне через неделю после моего возвращения. Расстались мы без скандалов. Я попросила его больше не появляться мне на глаза. Он искренне мне это пообещал и укатил в Москву. А заклинание, заклинание – это уже из другой оперы.

– Писать надо разборчиво! – разъярённо заявила я. – Прекрати ржать! Я тебе говорю, – замахиваюсь на него.

– Что ты на меня кричишь? Я что ли, писал эту дребедень? Мне оно вообще даром не нужно! – Лель перехватил мою руку. На мгновение мы застыли, друг против друга, учащенно дыша. И я первой отвела взгляд от этих спокойных голубых глаз с густыми темными ресницами. – Если каждый станет… – не договорив, он отбросил мою руку и принялся разгневанно ходить по залу: четыре шага вперёд, разворот, четыре шага вперёд.

Я притихла. Не надо было так строго с ним – вон как разнервничался. Из глубокого погружения в чувство вины меня вырвало его ворчание:

– … с ней как с нормальной… и что? Одни оскорбления, нелепые подозрения. Права была мама. Смертные…

– Хватит, – примирительно хватаю за рукав этот маятник на двух мускулистых ногах.

– Отпусти! С меня хватит. Я тоже не напрашивался…

– Ну, извини… – Что может быть абсурднее, чем общение с галлюцинациями? Правильно, просить у них прощения.