Ирина Бухарина - Тёма-кулёма и бабуля-фигуля

Ой, кажется, мама пришла.

Когда после ужина я прихожу за Тёмой в детский сад, и он долго не выходит из группы, значит на ужин дают макароны. Макароны никто не любит, кроме Тёмы. Он съедает свою порцию и ещё пару тарелок, которые отодвинули и не хотят есть его одногруппники.

Вообще-то больше всего он любит сладкое. И для того, чтобы подсластить его горечь передвижения из школы в садик, а потом домой, потому что дома для него тоже есть одна неприятность – учить уроки на завтра, я всегда ношу в кармане пару карамелек. Тёма об этом знает и, когда вспоминает, говорит мне прямо:

– А где моя конфетка?

Мама конфетки не поощряет, потому что у Тёмы часто болят зубы. Дома она прячет от него сладости. Но он уже выучил места хранения всевозможных кексиков, мишек «Барни» и прочих пирожных. Иногда, когда он вдруг затихает где-то в недрах квартиры, я застаю его стоящим на стуле в кухне, где он оглядывает окрестности верхних ярусов шкафов или уже дотягивается до каких-нибудь коробок со сладостями.

Я прошу его сначала поесть что-нибудь другое – суп или котлетку, но у него в руках уже вожделенный шоколадный мишка и изменить что-то нет никакой возможности.

Звонит мама и просит выучить уроки по русскому, написать упражнение. Пока я говорю с ней по телефону, Тёма делает мне пассы руками, чтобы я не говорила про то, что он нашёл и ест сладкое вместо супа.

Вторая страсть Тёмы – мультики по телевизору или планшет с какой-то бесконечной и тупой игрой, в которой надо либо всё время рыть пещеры, либо лезть куда-то в горы.

Мультики он может смотреть бесконечно, лёжа на диване. Мама научилась справляться с этой страстью, унося пульт от телевизора на работу.

А вот с планшетом та же участь, что и со сладким. Куда бы его не прятать, Тёма, облазив всю квартиру, непременно его находит. Мама ругает меня, что не могу запретить играть или просто отобрать планшет. Но что можно поделать, если ребёнок научился, как кошка, забираться со своим планшетом под кровать, куда мне уж точно никак не пролезть. Вытуривать его шваброй совесть не позволяет. А он обнаглел до того, что однажды попросил меня дать ему под кровать что-нибудь поесть.

Учить уроки он не хочет, хотя мы давно уже разложили тетрадки на столе. Меня Тёма не боится, боится он только маму. В какой-то момент он выскакивает из-под кровати и добровольно заявляет:

– Всё, давай учить уроки.

Я каждый раз покупаюсь на его хитрость. Думаю – какой всё же молодец, знает своё время, сам садится за уроки. А когда буквально через пять минут раздаётся звонок в дверь, удивляюсь, как же это он, маленький хитрец, чувствует, что сейчас, вот-вот уже придёт мама. Перед ней идиллическая картина – мы мирно учим уроки.

Чтобы отвлекать Тёму от его пагубных пристрастий к планшету и телевизору, я придумываю для него разные игры.

Как-то говорю ему:

– Давай считать машинки.

У Тёмы очень много маленьких разнообразных машинок, целый мешок, это и легковые автомобили разных марок, грузовички, строительные, полицейские, медицинские, почтовые – всех не перечислить. А сколько их всего, неизвестно. Тёма любит считать, ему эта идея нравится. Он высыпает весь мешок на пол, получается целая гора из машин, и начинает считать.

– Нет, – говорю я, – чтобы не запутаться, надо выстраивать их по десять штук в ряд.

– О! Правильно, – говорит Тёма и начинает старательно и аккуратно строить машинки рядами.

Эти подсчёты заняли у нас целый вечер. Машинок оказалось больше двухсот. На другой день я предлагаю:

– Давай считать по цвету. Сколько белых, чёрных, синих. Только надо записывать, а то забудем.

Тёма снова старательно выстраивает машинки теперь уже по цвету и пишет на альбомном листе печатными буквами: бел. 45, син. – 38 и так далее.

Назавтра я предлагаю считать отдельно легковые, полицейские и прочие автомобили. Снова считаем и пишем. Потом наша история продолжается по дороге в детский сад.

– Давай я буду считать, сколько проехало белых машин, а ты – сколько чёрных, – предлагаю я.

Итоги подводим уже в садике. Потом считаем красные и синие. Я уже не знаю, что придумать, но Тёма предлагает сам:

– Давай считать по номерам. Московские номера – это семёрки и девятки. Я их буду считать. А ты – все остальные.

Московских, конечно, больше, и он очень радуется, что победил.

– А ты знаешь, какие номера в других городах? – спрашивает он меня.

– Нет, не знаю.

– А я знаю номера в Липецке, потому что у меня там прабабушка живёт. Там число 48. Машин с такими номерами в Москве очень мало.