Упырь Лихой - Жестокий броманс

Я совсем не сверхчеловек и никакой воли к власти у меня нет, я просто мечтаю, чтобы меня оставили в покое. И тогда я понял, что они все трое неправы: и Шопенгауэр, и Ницше, и Фрейд. Они были просто очень авторитарными личностями, у которых воля преобладала над остальным. На самом деле важно только то, чтобы к тебе относились как к человеку. Чтобы кто-то хоть иногда спрашивал: «Фарход, а что нужно тебе? О чем ты сам думаешь, что ты чувствуешь?» Я же всех выслушиваю всегда – и Дениса, и Катю, и Магу, и Алишера. Мага, Алишер и Эльдар вообще понятия не имеют, чем я увлекаюсь. Они думают, я дурак, потому что не люблю рэп. Катя считает, что у меня две извилины в голове. Она со мной общается только потому, что я тусуюсь с Денисом.

На самом деле меня и Денис часто утомляет, когда называет хачом. Я хорошо себя чувствую, только когда читаю или смотрю что-то и веду диалог с автором. Например, когда я читаю Фрейда, я представляю, как лежу у него на кушетке и рассказываю, как хотел бы убежать с папой в Парагвай, подальше от сестер. А он такой: «Сынок, да у тебя комплекс Электры».

Я считаю, когда человек страдает от неудовлетворенных желаний, ему не нужно ничего добиваться или переосмыслять. Нужно просто взять его за руку и объяснить, что счастье – не в этом. В чем оно, я пока не знаю, потому что по-настоящему счастлив никогда не был. Если за руку не помогает, его надо обнять крепко-крепко, как будто ты с ним единое целое, и тогда его дурные мысли перейдут к тебе, а тот покой, который у тебя в душе, передастся ему. Если и это не помогает, то он конченый, и ему вообще ничего в этой жизни не поможет, только ранняя смерть как итог бессмысленного существования. Можно еще подрочить и сделать ему ртом, но это крайняя мера. Тогда у человека надолго воцаряется мир в душе. Примерно на сутки.

Однажды Катя меня пригласила в суши-бар, угощала и плакала, что Денис на нее не обращает внимания. Я очень долго ее жалел, потом предложил: «Давай просто пойдем в туалет, и я тебе полижу? Тебя это успокоит, правда». Она назвала меня дикарем и убежала, так что платить пришлось мне. Денег у меня не хватало, пришлось срочно вызывать Дениса. Зато я доел Катину тэмпуру из креветок с устричным соусом. Ну и все ему рассказал про то, как страдает Катя. У Дениса очень трудный характер. Катя ему успела позвонить и наврать, что я предлагал ей секс. Но давать чурке – это ниже ее достоинства. А Денису надо перестать дружить с таким говном, как я.

Мы еле расплатились с официантом, и последние 50 р. я еще дал на чай. Выходим. Денис начинает на меня гнать, что я неблагодарная тварь и приставал к его девушке. К его девушке, понимаете?! Вы бы видели, как он обращается с этой девушкой! А как он обращается со мной! Начал обзывать меня хачом и руки распускать. Хорошо, рядом проходили Мага и Назим, они ему наваляли и порвали штаны. Так что я потом стебался и называл его дырявым, а у него не было денег на новые. Я ему мог бесплатно принести со склада, папе их девать некуда, плохо берут. Денис мог просто извиниться. Я же к ней не приставал, понимаете? Это из-за него же! Я знаю, что если кончить, сразу настроение поднимается. Мне вообще девушки не нравятся, я Кате хотел помочь как друг, от чистого сердца.

Денис мне говорит, что Катя его девушка, а Кате – что ему на нее насрать. Я не знаю, зачем он это делает. Хочет, чтобы я думал, что у него есть девушка? Или хочет, чтобы Катя не слишком много на себя брала? Или на самом деле хочет быть ее парнем, но почему-то не может и поэтому ревнует? Или ревнует, потому что она сама заставляет его ревновать, и поэтому делает вид, что ему пофиг на это? У меня от этого в голове все перемешалось. Одно я точно понял: мне очень сильно не нравится эта Катя. Если бы я ей полизал, меня бы потом тошнило неделю.

Летом мы с Денисом ездили к Кате в Кронштадт и плавали по заливу, причем она сама управляла катером. Круто для девчонки, да? Она такая раздевается на пустынном острове и ложится на камень загорать, вообще без всего, даже без купальника. Мы с Денисом не поняли, как поступить в данной ситуации, поэтому просто зашли за руины форта и подрочили. Он мне, я ему. Мы много лет вместе дрочим. Ничего страшного, по-моему, в этом нет. У него физиологическая потребность, у меня тоже. Мы начали еще до того, как прочитали, что это вот это самое. У нас по умолчанию было принято, что рукой не считается. Рукой – это же не секс, правильно?

Ну так вот. Денис ходил в порванных штанах несколько дней. Я пережил празднование Нового года. Не знаю как. В нашей комнате раздвинули стол и весь его уставили закусками, приперлись подруги сестер, в соседней комнате пытались заснуть мать и отец, а мне даже спать было негде и к Денису я пойти не мог, потому что у его мамы новый любовник и Денис на меня еще обижался.