Натали Синегорская - И любовь к тебе придёт. Вторая часть дилогии «Колдовской плод»

Оказалось, звуки ударов и неистовые вопли доносятся из раскрытого окна.

И когда я приучусь его закрывать?

Гвейн похрапывал, развалившись на диванчике. Вот что значит здоровый сон – никакие посторонние шумы, будь то гром или землетрясение, его не нарушат. Аж завидно. Я поднялась и выглянула в окно.

И тут же пожалела, что исчез наш злосчастный яблочный стрелок ушач, сотворенный Данни для запугивания гостей. Сейчас он оказался бы как нельзя более кстати.

За воротами толпились всадники в количестве пяти штук. Шестой, спешившись, барабанил в створку огромным жезлом.

Сварт, должно быть, на кухне и не слышит. Звонок, насколько я помню, не работает. Ворота этот дюжий молодец, конечно, не сломает, да и за ограду не проникнет. Однако за каким демоном нужно так громко стучать?

– Эй, любезный! – закричала я. – А ну прекратите безобразничать!

Любезный, услышав голос, прекратил безобразничать, задрал голову и гневно уставился на меня. Подумал, почесал затылок жезлом и гаркнул:

– Отворяй ворота, девка!

– С какой стати? – поинтересовалась я.

– Дело государственной важности к твоему хозяину!

Вот интересно, кто имеется в виду под моим хозяином? Решила уточнить:

– К кому?

– Ты тупая али как?! – взъярился детина. – К хозяину замка, к кому же еще?

– Я за него!

Интересно, почему некоторые люди так бурно реагируют на правду? Вот и этот тип аж ногами затопал от ярости:

– Ты мне тут не того! А то я быстро этого!

Нет, ну скажите на милость, где таких тупых набирают?

– Чего именно этого? – осведомилась я.

– Разнесу ворота, а потом и замок к демонам! – заорал он во всю глотку.

А ведь разнесет, поняла я, глянув на мужичка маго-взором. Жезл в его руке светился желтым пламенем. Такой способен пробить любую магическую защиту. Даже странно, что створки до сих пор не разлетелись в щепу.

– Не трогайте ворота! – крикнула я. – Не шумите! Уже иду!

Я откинула щеколду. Именно в это миг детина так саданул по створке, что я чуть не полетела на землю, успев в последний миг отпрыгнуть в сторону.

– Где хозяин? – проревел он, надвигаясь на меня своей огромной тушей.

– Не хозяин, а хозяйка, – вежливо поправила я, зная, что с нервными господами лучше разговаривать ласково и нежно.

– Мне без разницы, – все еще хмуро, но уже более спокойно сказал незваный гость. – Где хозяйка?

– Перед вами.

Мужик шумно выдохнул, покрутил головой и, никого кроме меня не обнаружив, уточнил:

– Где конкретно?

– Перед вами. Это я.

Он недоверчиво посмотрел на меня – не издеваюсь ли, хмыкнул, оглядел с ног до головы. А потом заржал, громко и обидно:

– Ты? Хозяйка? В зеркало-то на себя давно смотрелась?

– Давно, – призналась я. – Как-то не до того было в последнее время. Наследством занималась.

Что-то в моих словах заставило детину прекратить ржание. Он посмотрел внимательнее и вдруг совсем другим тоном официально произнес:

– Прощения прошу, миста… Э-э-э…

– Мирохарда, – подсказала я. – Мирохарда Сольгон-тонс.

– Меня зовут Фистун. Сразу предупреждаю – просто Фистун безо всяких мистов, тонсов и тотов. Вы меня того… извиняйте. Не признал сразу. Значит, вы тут и заправляете?

– Пока не очень, – честно призналась я.

– Очень или не очень, меня не щекочет. Раньше государственный долг выплачивал Макер-тот…

– Он умер, – напомнила я.

– Соболезнуем вашему горю, – в голосе Фистуна прорезалось сочувствие. – Однако долг надлежит выплатить.

Не предполагала, что Макер что-то задолжал государству. Вот так сюрприз!

– Сколько? – спросила я.

– Ну… как обычно. Два бочонка.

– Э-э-э… простите? Два бочонка чего?

– Как обычно, – пожал богатырскими плечами мужик. – Винца.

До меня наконец дошло.

Фистун приехал за могуллием!

Впрочем, я и до этого догадывалась, что рано или поздно они явятся.

Со дня смерти Макера, насколько я помнила, во всех двадцати семи бочонках, изъятых у Магистров, оказывалось чистейшее вино. И ни в одном не было могуллия.

Но где, скажите на милость, я возьму два бочонка волшебного порошка? Ведь была уверена, что сундучка в тайной комнате хватит за глаза.

Тем временем во двор въехали остальные всадники. Последней вкатилась повозка, на которой – о ужас! – лежали две огромные деревянные бочки.

А ведь я даже не знала, где находится Орден, не говоря уже о Блуждающей! Ну и чем прикажете исполнять государственный долг?

Пока я лихорадочно размышляла, как бы половчее спровадить кавалькаду, пока не отыщется пещера, во дворе показался заспанный Гвейнард. Прояснив ситуацию, он весьма неделикатно сообщил: