Марк Бужор - Чвак

Все посмотрели вверх.

На потолке вокруг люстры красовалась масса чего-то засохшего в обрывках сине-черной ткани.

– Что это? – осторожно поинтересовалась девица в розовом с покемонами.

– Не что, а кто.

– И…. кто это ?

– Мы до сих пор его не опознали, потому что для этого надо его с потолка отодрать, а мы не смогли. Но именно так узнали, что после Еды нельзя пить кока-колу.

– А пепси можно? – робко поинтересовался кто-то сзади.

– Пепси можно, после пепси мы смогли отодрать.

Кто-то нервно захохотал и тут же заткнулся.

– А кроме Еды есть еще что-нибудь?

– Иногда по четвергам дают мясо. Но обычно мы в такие дни прячемся, потому что за мясом всегда приходят Они.

Воплин приглушил голос и с опаской осмотрелся по сторонам.

– Кто «Они»? – шепотом спросил девушка возле Воплина.

– Старшекурсники- также шепотом ответил Воплин.-Они питаются только мясом. Поэтому всегда злые и очень голодные. Младшие курсы обычно прячутся в такие дни до самого ужина. Ну, а теперь, прошу – сердце нашей Академии, библиотека.

Сумрачное Сердце Академии, прорезанное пыльными лучами солнца, было как всегда переполнено.

Все столы были забиты опытными бойцами в уникальных комплектах тряпочек непонятного цвета, оставшихся от когда-то форменных кителей после мегалитров пролитой на них Еды . Гармония храпа, сопения и сонного чавкания составляла заразительную симфонию праздника отдыха. Воплин стойко боролся с гипнотическим соблазном занять пустое место в третьем ряду, как его кто-то вдруг дернул за рукав. Какая-то девушка из абитуриентов шепотом спросила:

– А где книги?

Воплин окинул взглядом прозрачные шкафы, тщательно протертые мокрой тряпочкой, но абсолютно пустые.

– Все книги на руках. Не всем удается поспать в библиотеке. Большей части приходится на парах. А чтоб не запалили, как вы спите на парах, вам нужно от тридцати до сорока томов, выстроенных в особом порядке. Если что, архитектуре великой стены может научить инструктор Коняткин за палку сервилата. Я тоже могу, но я могу только одноточечную перспективу. Если препод на месте сидит. Если он начнет по всем рядам шарахаться, тут уже нужна трехточечная перспектива и минимум второй дан архитектора стены. А сейчас из архитекторов не на каникулах только Коняткин.

Девушка задумалась, оглядела еще раз дышущего левиафана библиотечных сонливцев и уже громко прошептала:

– А чего вы в общежитии не спите?

Воплин вздрогнул.

– Вы что, коменданта не помните? Никому в страшном сне не приснится, чтобы спать в общежитии. Так, а это конечный пункт нашей экскурсии, прошу сюда.

– А сюда попадают те, кто второго сентября не сумел попасть в мехводы. Или пил газировку после Еды. – Торжественно сказал Воплин, подведя своих подопечных к белой двери в глухой стене одноэтажного приземистого здания. Оттуда тянуло могильной сыростью.

– Это морг? – испуганно спросил математический юноша.

Воплин задумался.

– Ну, кто как называет. По штатному расписанию это медсанчасть. – Сказал он, наконец.– Но наверное, вам лучше все увидеть самим.

Воплин сорвал с ручки пломбу со старинным почерневшим амулетом и распахнул дверь . Из коридора пахнуло тьмой и хлоркой.

– Входите, входите, не бойтесь. – Приветливо сказал курсант и отошел в сторону.

Абитуриенты, оглядываясь и спотыкаясь о невидимый порожек, начали по одному пропадать в проходе. Когда последний перешагнул порог, Воплин захлопнул белую дверь, наскоро навязал амулет обратно,и судорожно заколотил булыжником стоящие рядом две доски поперек прохода.

– А теперь бойтесь.– Тихо и серьезно сказал он.

Нечеловеческие крики и неистовые удары кулаками изнутри сотрясли белую дверь. Воплин чуть дрожащими руками чиркнул спичкой, затем вспомнил что не курит.

– Серег! Ты проиграл!– радостно хлопнул его по спине кто-то. – ТВОИ ЛАБЫ ТЕПЕРЬ МОИ!Буахахаха! .

Уже знакомый нам солнцелуноликий юноша сейчас никуда не мчался, поэтому его можно было рассмотреть в некоторых подробностях. Он был азиатом, блондином, приземистым и энергичным – и все это одновременно. Коренной таджикский швед в первом поколении Зафир Каас эмигрировал с семьей в Швецию два года назад по программе «Открытой Европы», но был через месяц депортирован по линии МАГАТЭ как нелегальное ядерное оружие. Юноша имел невероятно кипучий темперамент, учился сразу на трех факультетах, работал на двух работах и одной подработке, при этом участвовал еще и в рок-группе «Урр бабай», в которой был барабанщиком, клавишником, гитаристом, басом и женским вокалом одновременно. Самое ужасное во всем этом было то, что Зефирка неизменным соседом по койке Воплина. Впрочем, тот за год приобрел к своему проклятию практически полный иммунитет.