Георгий Нипан - Алиса и Гена. Инди-новеллы

© Георгий Нипан, 2020

ISBN 978-5-0051-2543-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Обычно я пишу новеллы, которые вызывают негодование у любителей рассказов-очерков. Как выразился главный редактор одного журнала: «Вычурно и насквозь выдумано». Видение нельзя выдумать. К моему великому сожалению, универсальным языком кисти и карандаша я не владею, поэтому возникающие в голове образы пытаюсь запечатлеть русскими словами. Отчасти удается. В темном литературном море ориентируюсь по звездам – завораживающим рассказам-странникам Габриэля Гарсии Маркеса. Ищу островок без каннибалов. Надеюсь, что найду.

– Шутки у тебя, Гена, замшелые и плоские, и сам ты старый крокодил, – сказала Алиса.

Не удержался я и ответил на эту наглую наглость:

– А ты тощая и вредная, как старуха Шапокляк.

Надо было «старуху» не включать, ограничиться сравнением «как Шапокляк». Алиса, если спортивные штаны наденет, легко на дерево заберется. В джинсах ведь неудобно! Впрочем, если вы помните, Шапокляк и в юбке залезала. Возвращаюсь к теме: в очередной раз мы с Алисой поссорились. Если проанализировать, то из-за ее внука, Владика. Такая вредная бабка! Надоело, говорит она Владику, слушать, как ты пальцами по клавиатуре стучишь, марки с грохотом в альбом наклеиваешь и по-английски бубнишь! Иди лучше тихо в футбол поиграй! Вон, посмотри в окно, видишь, пацан коленку разбил, – так не падай! – и в команде вакансия образовалась. Давай, говорит, дуй, пока хорошее место не заняли.

Ну, внуку уже десять лет, и такие разговоры его сильно отвлекают, не дают углубиться в котировку акций. Терпел он это, терпел, а тут как раз у Алисы день рождения подоспел, и подарил Владик любимой бабушке по такому радостному случаю ведро с пиявками. Прочитал на каком-то сайте, сколько может одна пиявка дурной крови выпить и заказал 50 особей. По цене сорок пять рублей за штуку. Не пожалел денег для дорогого человека, а ведь на хорошие наушники собирал, чтобы бабкиных нравоучений не слышать! Короче, звонит в день рождения Алисы домофон. Подходит сын Костя:

– Да?!

– Заказ заказывали? Получите—заплатите.

А Костя, он немного не в себе, какие-то глиняные таблички расшифровывает, и здесь, среди нас, только его большая тушка, а дух его высокий, он где-то возле пирамид египетских, рядом с Тутанхамоном. Приносит, значит, Костя, не разглядывая, прозрачное пластиковое ведро, сверху плотно закрытое холстиной, в гостиную, ставит на праздничный стол возле именинницы и говорит:

– С днем рождения, мама!

Он ведь в интернет-магазине тоже что-то купил маме в подарок, но забыл что. Как потом оказалось, орхидею в горшке.

У Алисы нервы крепкие, чего не скажешь про невестку Зину. С людьми работает. Менеджер по продаже косметики. Ну, Зина как заорет и в обморок. Хорошо хоть со стула не свалилась, только лицом кусок торта помяла. Как сообщила Алиса, у нее самой заложило уши. Костя онемел и уставился на ведро, в прозрачные стенки которого остервенело тыкались голодные кровопийцы, Владик, поросенок этакий – бабушкин внук, свалился под стол от хохота, а несколько пиявок после Зининого крика не захотели крови человеческой.

Черт меня дернул уточнить у Алисы:

– Ты их к чему прикладывала? К голове?

Вот тут мы и поссорились!

Нехорошо, конечно, получилось с Алисой, зато у меня веселый дружок образовался. Или подружка. Точно не знаю, потому что не биолог. Я в скверике сидел, поджидал Алису с подарочной коробкой Бриллиант: 24 конфеты Ферреро Роше. Хотел помириться после ссоры, уж не помню какой по счету. Но об этом не будем. Положил коробку возле себя на лавочку и радуюсь, что она такая большая и конфеты в ней сверкают золотыми обертками, словно коронки в пасти акулы. Сколько эта акула от моей пенсии отгрызла. Страшно подумать! Да ладно. Можно сказать, высокие отношения, – аж дух захватывает, – против конфет. Тем более, что они, конфеты, точно понравятся. Сто пудов и к бабке не ходи! – сказала бы моя внучка. Про бабку это вообще в тему: пока бабка Алиса не прикончит все 24 штуки, – а я и термос с чаем взял, – можно будет с ней спокойно беседовать. Без мексиканских страстей.