Василиса Конкалевская - Полукровка. Украденные жизни

После ужина мы решили не оставаться в душном номере, а вышли в сад. Теперь, когда король был так близко, я старалась не оставаться одна. А Кристиан боялся, что я снова могу ускользнуть от него.

– Посмотри, как прекрасно звездное небо! – тихо прошептал Эльдорадо, указывая вверх.

– Конечно, оно не такое красивое, как в Мире Оборотней, – усмехнулась я, но тут же с улыбкой поправилась, увидев выражение лица вампира, – но здесь мне, несомненно, нравится больше!

Эльдорадо притянул меня к себе поближе и прижал к груди. Я прикрыла глаза, наслаждаясь каждой секундой своего личного счастья. Сейчас, находясь в объятиях любимого вампира, мне совершенно не хотелось думать ни о чем, но в мыслях назойливо стоял один вопрос – что же стало с предыдущими хозяевами особняка?

– Майя, – вдруг тихо проговорил Эльдорадо, слегка отстранив меня от себя, —я давно хотел сказать тебе…

Я почувствовала, что краснею. Может, Кристиан позовет меня замуж? Интересно, как это прозвучит…

– Майя! Майя… не смотри на меня так пристально, я смущаюсь, – вдруг попросил вампир, разрушив все очарование момента. Я вздохнула. И этот вечер, напоенный ароматом роз, и звездное небо вдруг потеряли свою прелесть и стали обычными и скучными.

Эльдорадо молча притянул меня к себе и прошептал на ухо:

– Я люблю тебя, Майя!

Я уткнулась носом в его плечо, пытаясь скрыть подступившие слезы, и пролепетала ответное признание. Вампир замолчал, а я снова замерла в ожидании. Но, к моему великому разочарованию, Эльдорадо предложил вернуться в номер. Если бы здесь поблизости оказался Бармалей, насмешкам не было бы конца! И когда мы вошли на свой этаж, я действительно услышала в коридоре голос кота, распекающего… Лизку.

– Что случилось? – вклинилась я в разговор, поскольку заметила, что полосатый разошелся не на шутку, а в глазах сестрички заблестели слезы.

– Твоя… с позволения сказать, сестра! – Бармалей едва сдерживал эмоции. – Любезничала с королем!

Едва я глянула на Лизку, вздернув от удивления брови, как ее тут же прорвало:

– Да идите вы все со своей паранойей знаете куда! – и, расплакавшись, убежала в номер. Няня с Учителем последовали за ней, оставив кота на наш с вампиром суд.

– Может, теперь объяснишь нам, что все-таки произошло? – сердито проговорила я, но, заметив постояльцев, проходивших мимо нас и бросающих удивленные взгляды, завела его в номер. – Поговорим здесь!

В нашей комнате, уткнувшись в подушку носом, рыдала Лиза.

– Ну!

Котяра, прищурив глазищи, вполголоса рассказал нам о том, что во время ужина в общей столовой, где было не очень много народу, король постоянно бросал взгляды на Лизку. И она отвечала ему взаимностью!

– Ты предлагаешь мне начать ревновать? – спросила я будничным тоном, косо наблюдая за реакцией вампира. Может, сейчас его хоть что-то побудит к решительным действиям. Но нет. Кристиан сидел, погрузившись в раздумья.

– Майя! – кот не понял моей иронии и заговорил еще громче. – Король подбирается к тебе! И сейчас он еще ближе, чем когда бы то ни было!

– Ну, да! Ты прав! – вздохнула я. – Его Величество находится на соседнем этаже, возможно, прямо под нами. Вот уж действительно, ближе некуда.

– Но Майя! – возмущенно подпрыгнул Бармалей. Я отмахнулась. Это и правда паранойя массового масштаба! Еще не хватало всем перессориться из-за того, что кто-то обратил внимание на мою симпатичную двоюродную сестру.

Увидев, что на меня никак не повлияла пламенная речь, кот кинулся к вампиру. Но и Эльдорадо почему-то остался безучастным к проблеме.

– Ну и семейка! – проворчал Бармалей. – Один другого стоит!

Семейка… Ячейка общества. Будет ли она когда-нибудь? Я вздохнула. Делать нечего, нужно мирить кота с Лизкой.

***

– Не понимаю, почему? Почему она не пришла к нам выяснять отношения? —Вольдемар ходил по комнате из угла в угол, бросая разочарованные взгляды на дверь. – Ответь мне, почему?

Дворецкий устало наблюдал за передвижениями короля, поражаясь его настойчивости. Полукровка, конечно, единственная в своем роде, но настолько ли она уникальна, чтобы сходить по ней с ума?

***

Три дня. Каких-то жалких три дня! Дух прошел сквозь стену, покинул подземелье, откуда недавно чуть не опрометью убежал Эндрю. Глупец! Через три дня его совесть отяготится невинной жертвой, которую он принесет ему, Духу, за обладание горсткой монет из желтого металла. Хотя… Есть ли совесть у таких людей, как Эндрю? Дух поднял голову и поглядел в ночное небо. Три дня. И он сможет затеряться в толпе, и никто не спросит с ужасом: