Иван Гобзев - Хозяин Москвы

– А блоггера твоего из бургерной, – сказал он мне на прощание, – мы угомонили. Был бы он не из благородных, сослали бы куда-нибудь в Сибирь. А то и хуже чего. Но повезло тебе, мяфа, что ты не на салатового или розэ не наехал!

***

Когда занимаешь такое высокое положение, следить за новостями просто необходимо. А я всё узнаю мимоходом – из интернета, от коллег. И вот решил включить телевизор в кабинете – впервые. Работать не хотелось, я поручил все ответственные дела моим замам, а за собой оставил только контроль.

Сел на диван, попросил у Мариночки кофе с круассанами. Она их заказывает в венской кофейне на Пятницкой. Доставляют всегда свежие, превосходные, тесто нежное, сладкое, тает во рту.

Выпив кофе, можно и закурить. В общем, жизнь хороша. Я устроился на диване, ноги на журнальном столике, все заботы отошли на второй план, включаю телевизор.

Кстати, Мариночка после того раза всё ждёт продолжения и не понимает, почему ничего не происходит. Всякий раз, оказавшись в моем кабинете, она задерживается, медлит, и смотрит на меня вопросительно. Но я не могу.

– Марина, ещё что-то? – спрашиваю я холодно.

Она с едва заметным раздражением дёргает головой и уходит.

Так, включаю телевизор. Там симпатичная ведущая новостей, с такой типичной для ведущих точёной красотой и неопределённым возрастом между двадцатью пятью и сорока, вдруг заявляет (как обычно торопливо и будничным тоном):

– С сегодняшнего дня вступает в силу закон, согласно которому носителям коричневых и черных цветовых отличий запрещается пользоваться личным автомобильным транспортом. С этого дня считается обязательным…

Я вскочил, открыл дверь и позвал своего зама розэ. Он всегда в теме всех политических новостей.

– Да, Иван? – он размашисто заходит, блестя заячьими глазами.

– Ты в курсе запрета…

Он меня перебивает.

– Да, наконец-то! Теперь дороги свободны будут. Никаких пробок.

– Это хорошо, – соглашаюсь я. – Ненавижу пробки. Но как они перемещаться-то будут? Они же работать должны. Я боюсь, общественный транспорт не выдержит такой нагрузки…

– Иван, ну ты чего вообще? Это же обсуждалось последние два месяца. У них конфискуют личные автомобили, национализируют, затем продадут, а на вырученные деньги создают дополнительные автобусы, троллейбусы, маршрутные такси, велосипеды и самокаты…

– Как мудро, – киваю я. – Слушай, ты только не говори никому, что я об этом не знал. Ок?

– Не вопрос! – усмехается он. – Всегда обращайся.

Он вышел. Надо ему премию выписать на всякий случай, – думаю я.

***

Люблю нежность и ласку. Самое приятное – когда женщина гладит тебя, целует, причём не обязательно в каких-то особо интимных зонах. Спина, плечи, грудь, ступни – божественно. Главное, она должна уметь быть нежной. Делать это легко, воздушными прикосновениями, едва касаясь губами и языком. Есть в этом что-то от материнской ласки – той самой, когда ты лежал совсем крошечный на её большой кровати, а она, сделав тебе сидение из коленей, почти накрыла тебя своим телом и теплом.

Мой друг розовый говорит, что он для себя выбор сделал – это можно получить за деньги. У него нет времени ухаживать за женщинами, а потом ещё и требовать от них то, что ему нужно. На это уходит много времени, да и намного больше денег, чем на проститутку. Хорошая дорогая девушка по вызову сделает такое и так, чего никогда не сделает обычная девушка (если она на самом деле не является дорогой девушкой по вызову).

Но я не согласен, он меня не понимает.

Помню давно, ночь. Мы спим. С той девушкой, из-за которой я оказался на митинге. Мы на стадии общения, когда комфортно спать вдвоём. Она просыпается – ей приснился страшный сон. Я обнимаю её, прижимаюсь к спине, целую в шею и тихо шепчу: «Всё хорошо, моя девочка, всё хорошо, спи». И ещё что-то говорю, говорю, она вздыхает и что-то шепчет в ответ, и пододвигается ещё ближе ко мне. Засыпая, я теряю связь с реальностью и бормочу ей в ухо совсем какую-то чушь: «Спи моя помидорка, мармеладка, хлебушек мой с маслицем, песочек сахарный»… Мне так уютно и хорошо, что я вскоре засыпаю, в полусне продолжая шептать и целовать.

А спустя какое-то время мы просыпаемся оттого что занимаемся любовью. И так страстно, так горячо, и в то же время так нежно, как ни с одной, даже самой крутой проституткой, не будет.

Но цена всего этого в самом деле велика – дороже денег.

***

Молния: красные и синие поражены в правах. Я как чувствовал. Они лишены привилегий светлых и фактически уравниваются с коричневыми и чёрными. Но не совсем, хотя они и тёмные теперь. Право пользоваться личным транспортом они всё же сохранили, в отличие от совсем тёмных. Но все государственные должности для них закрыты, только сфера услуг с запретом занимать управляющие позиции, а в обслуживающий персонал – пожалуйста.