Александр Черенов - По следам адъютанта Его Превосходительства. Книга вторая

Павел Андреич не обманывал Барона несбыточными обещаниями. Слова его были не обещаниями, а гарантийным письмом в устной форме. Этаким вариантом джентльменского соглашения, если подходить к нему с позиций международного права. И поступок его полностью соответствовал похвалам Его Высокопревосходительства в части «понимания и самопожертвования». Он действительно решил пожертвовать ничтожными для себя, но невероятно большими для спутников, крохами своего баснословного состояния на «доброе дело». «Доброе», естественно – для шефа в ОГПУ. Павел Андреич почему-то был уверен в том, что сокровища находятся именно там, куда их «поместил» информационный бюллетень: в стальных комнатах-сейфах, спрятанных за книжными стеллажами.

Когда он назвал спутникам размер вознаграждения в случае успешного возвращения домой – то есть, в Париж – в комнате долго стояла тишина. «Боевики» решили, что они ослышались: названной полковником суммы не могло быть в природе. Как минимум – для них. Но Концов не шутил. И спутники как-то сразу поняли, что абсолютное послушание в походе – их единственная возможность вернуться к обеспеченной жизни – хотя бы на некоторое время.

Накануне отбытия Концов навестил Старских. Наташа, как раз, накрывала стол к чаю.

– О, Павел Андреич! – радостным восклицанием приветствовала она редкого гостя. Полковник действительно не баловал визитами чету Старских, как по причине отсутствия экстраординарных сведений, так и по причине исключительной занятости на службе. – Вы – вовремя! Садитесь с нами пить чай! Отговорки не принимаются: знайте, что мы Вас так просто не отпустим!

Спустя минуту к восторженным приветствиям Наташи присоединились аналогичные приветствия хозяина.

– Давненько не видели Вас, Павел Андреич, давненько!

Платон Иваныч долго и с чувством тряс руку полковника, на этот раз одетого в ношеный штатский костюм. Поскольку в последнее время Павел Андреич частенько блистал партикулярным платьем от лучших кутюрье, не заметить перемену в облике гостя было невозможно.

– А что это Вы – в обносках?..

В голосе Старского звучало удивление, хотя и не слишком большое. Он уже достаточно узнал Концова для того, чтобы предположить случайный характер такой метаморфозы, не говоря уже об изменениях в финансовом положении блистательного коммерсант-полковника.

– Еду за бриллиантами.

– Куда?

Лицо Старского моментально исполнилось почтительности: он как-то сразу понял, что гость не шутит. Теперь Концову – по сценарию и по характеру – уже в свою очередь надлежало исполниться значительности и «напустить тумана» для того чтобы подготовить хозяев к надлежащему восприятию информацию. Но ожидания Старских – и уже не впервые – не оправдались: ни прелюдии к ответу, ни самого ответа не последовало.

– Обожаю малину: домом пахнет… – неожиданно расчувствовался Концов, пододвигая к себе чашку с чаем и блюдце с малиновым вареньем.

Хозяева украдкой переглянулись: за последнее время Концов изменился до неузнаваемости. И процесс метаморфоз зашёл так далеко, что дошёл уже до сентиментальности. Если бы три года назад Наташе сказали, что Концов способен на грусть, ностальгию и прочие сантименты, она бы рассмеялась.

– Но скоро мне представиться возможность обонять это, так сказать, в натуре.

Совершив внезапный переход от одного настроения к другому, Павел Андреич заговорщически подмигнул Платон Иванычу.

– «Туда»? – догадалась Наташа.

Поглощая варенье, Концов лаконично кивнул головой.

– А бриллианты?

Дрогнувший голос Старского с головой выдавал в нём «Нумизмата»: сейчас Платон Иваныча куда больше интересовала коммерческая сторона мероприятия, нежели политическая. К заинтересованности в его голосе активно примешивалась надежда.

– Сюда доставите?

– Увы, – с деланным огорчением развёл руками Концов.

– Ах, какая жалость!

В отличие от Павла Андреича, Платон Иваныч огорчился совсем непритворно.

– Какая жалость! Я бы их скоренько пристроил к делу! Деньги должны делать деньги – это аксиома бизнеса! Да и сдатчик не остался бы внакладе: хорошие проценты ещё никому не помешали!

Не донеся очередную ложку с вареньем до рта, Концов замер.

– «Деньги должны делать деньги…» А что? Это, пожалуй – мысль! Надо будет подумать – по возвращении оттуда…

Платон Иваныч мгновенно услышал то, о чём умолчал Концов.

– Павел Андреич, – загадочно прищурил он глаза, – значит, слухи о Вашем сказочном богатстве – вовсе и не слухи? Значит, есть основания?