Александр Донской - Алекс и Алекса в поисках смыслов

Девица еще что-то орала вслед, но Алекса не оборачивалась. Алекс уже ждал ее у метро.

– Ну, давай свое задание.

– Вот так сразу? Ну, даю. Сейчас мы спустимся в метро, и ты ударишь в живот пассажира, на которого я укажу.

– Ты не охренел?

– Зассала?

Алекса на секунду замерла. Только что она не стала бить девицу, которая обозвала ее. А сейчас ей предстоит не оскорбить, а ударить в живот совершенно незнакомого человека, который вообще ничего плохого ей не сделал. Ну как так-то?

Алекс хихикал. На секунду он даже пожалел, что придумал все это. Но ему было очень интересно в этот момент смотреть на Алексу. Она поджала губы и ничего не говорила. Алекс приготовился к тому, что Алекса сейчас его пошлет.

– Ок, идем.

Алекс радостно присвистнул. Тут девушка осознала, что могла бы и отказаться. Но отступать ей не хотелось. В конце концов, можно же не бить сильно? Там вообще слегка ударишь, человек просто от страха начнет орать —впечатление, что сильно ударила. В стеклянной будке перед эскалатором сидела хмурая тетечка. Народу было совсем немного.

По платформе ходили по трое полицейские. Алекса чувствовала себя охотничьей собакой.

– Да не напрягайся ты так! – сказал Алекс.

– Слушай, а нас же поймают!

– Нет. План такой. Ты бьешь, как только откроются двери вагона. И в такой момент, когда менты будут далеко. Мы успеем заскочить в вагон и уедем. Пошли.

– Ну, показывай.

– Ты что, с ума сошла? Не здесь. Нам еще на пары ехать отсюда.

Они вошли в вагон и уехали на другую станцию, вообще в незнакомый район. Все выглядело непривычно: простая станция без украшений, без мрамора, да и публика совсем не такая, как в центре.

На перроне стояли какая-то толстая тетечка, старый алкаш и два парня. Возле стены пристроилась молодая женщина с беременным животом и табличкой «помогите, осталась на улице, скоро рожать». Приехал вагон. Сигнала от Алекса все не было. Алекса уже решила, что просто откажется. Алекс показал глазами на высокую студентку с косой ниже пояса. Алекса сделала два шага в ее сторону и застыла. Она, видимо, слишком откровенно пялилась на девушку, потому что та посмотрела в ее сторону и отошла. Алекса сделала шаг, чтобы последовать за ней, но парень ее остановил.

– Не надо. Давай другую.

Они простояли довольно долго, пропустили несколько поездов. Наконец, Алекс показал на девушку в пестрых кедах. Алекса подошла к ней. Девушка смотрела ей прямо в глаза. Алекса подошла вплотную, но вместо того, чтобы ударить, спросила, где здесь ближайшая церковь. Девушка довольно агрессивно ответила, что не знает:

– В ТЦ бы лучше смоталась, кроссы бы себе нормальные купила! А не в церковь, как бабка старая!

От такой наглости Алекса потеряла дар речи. Она замахнулась, чтобы ударить обидчицу, но девушка неожиданно толкнула ее в живот и прыгнула в подоспевший вагон. Алекса хотела было побежать за ней, но Алекс ее удержал.

– С ума сошла? Драка в вагоне? Чтобы гарантированно в участок попасть?

– Еще одна попытка, и я сваливаю, – сказала Алекса Алексу. Он согласился.

Постепенно стали появляться новые пассажиры. Пришла высокая девушка с собачкой, две толстушки-подружки в спортивках и ворчливая бабка со злыми глазами. Хотя старухой ее назвать было сложно, но вела она себя, как сущая Баба-Яга. Шла по перрону, делая всем замечания. Увидев беременную попрошайку, бабка подошла к ней и завопила:

– Что, все никак не родишь, сука лживая? Сколько еще ходить беременной? Три года? Пять лет?

Пока внимание всех зевак было устремлено на скандальную бабку с попрошайкой, Алекс быстро указал Алексе на студентку в синем плаще, которая только что подошла. Времени на раздумье не было. Алекса быстро подскочила к ней, ударила в живот. Почему-то в этот момент она вспомнила девицу на каблуках, которую задела по дороге у метро, и ее рука сама нанесла невинной пассажирке второй удар. Дальше все было, как во сне. Алекс крепко схватил ее за локоть и потащил через перрон к вагону. Полицейские оттаскивали бабку, которая яростно вцепилась в живот попрошайки и пыталась оторвать его, чтобы доказать, что он накладной. Девушка в синем плаще кричала. Алекса и Алекс вошли в поезд.

Алексу трясло. Ей казалось, что она задыхается. Алекс посадил ее в конце вагона. В голове колотились мысли. Как, как так? Она не ударила ту сучку, которая оскорбила ее, не успела стукнуть вторую сучку, которая пнула ее в живот, а ударила простую девчонку, такую же, как она сама, которая ничего плохого ей не сделала! Уж если бить, то лучше бы ту стерву! А как же теперь правило ее тренера? Как же «лучший бой – непроведенный»? И что теперь, она плохой каратист?