Алексей Козлов - Полный Магический Супернестор. Том I

День гас.
Дома,
Соборы,
Остроги
И ларьки
Скрывались за запоры,
Тесовые заборы,
Задвижки
И замки.
Радетеля и друга
Забыв во тьме ночной,
Голодная прислуга
Сбиралась на разбой.

Читатель мой! На веру
Прими разбойный суд:
То в горнице насерут,
То сени подожгут!
В проулках недоумки
(О стрёмные миры!)
Ножами рвали сумки
У дам и детворы.
Дела убийц кровавы!
И тут бессильна рать!
Я слаб, чтоб эти нравы
Достойно описать!
С наивной, глупой рожей
Бредущий Симеон,
На вервия похожий,
Заране обречён!
Днём дремлет Мельпомена,
Прикольно знать, каков
Люд, жмущийся по стенам
От царских повозков?
Да, вид у паствы жалок,
Когда в фаворе вор!
Мы жмёмся от мигалок
По стенам до сих пор!
Бездомного страдальца
Напомнит сей народ —
Он сам себя вкруг пальца
Три раза обведёт!
Обставит!
Обмишулит!
Бардак произведёт!
Уделает!
Обжулит!
И трижды обкрадёт!

У русских женщин ножки —
Гармония сама!
Пурпурные сапожки
Сводили их с ума!
Я (Друг, давай завоем!)
Их лиц не различил
Под штукатурным слоем,
И залежью белил!

Чтобы не слышать писка,
Что тощи закрома,
Царь начал дело с сыска
И преуспел весьма.
Мы злились то и дело,
Видать нам Бог сулил
Вложить в сыскное дело
Тьму денег, лет и сил.
Удел высокий, друже:
Как (Надо изучить!)
Рвать ногти,
Резать уши,
Кромсать,
Рубить,
Членить?
Откуда столько злости
У братьев и сестёр?

Мы складывали кости
В один большой костер.

– Сведя к трем фазам знанье,
Я должен заявить:
«Костёр колесованье
Не может заменить!».

Известь свободу вправе
Свирепый божий сын…
Волк Курицын,
Рукавин,
Неистовый Башкин —
Свободы юной дети,
Взвиваясь головой,
Горели в чёрной клети,
«Язык извесив свой»!

Военное искусство
Московских воевод
Скорее тешит чувство,
Чем строем отдает!
Визг труб в широком поле!
Гудки со всех сторон,
Похожие до боли
На звуки похорон!
Характер этой рати
Едва ли уловим —
Свирепый натиск сзади
И бегство вслед за ним!
Поставщиков канальство!
Картонные курки!
И воевод бахвальство,
Мол, мы не дураки!
Вздымаются над прахом
С вервиями в руках
Попы в больших папахах
И бонзы в шишаках.

– Гоните прочь посольство!
Довольно трудно ведь
Солдатское довольство
Без лупы рассмотреть!
Солдат!
Ты служишь ловко!
Работаешь, как чёрт!
Гроб – шмоб – экипировка
За твой, голуба, счёт!
Зарплата – три полушки!
В год!
В год, мой дорогой!
В обед шрапнель и сушки!
На ужин – хлеб с водой!
Отбросившим копыта
От хворей и трудов
Паёк: три ложки жита…
За выслугу годов!

Тут было два солдата —
Рогвельд и Мисаил,
Но запах сервелата
Их сразу развратил!
Мы честно полагали,
Что лучший раб – живой,
И часто убегали
Из лагеря домой!
Колокола звонили
И было ясно нам —
Рекрутов псы ловили
Сетями по холмам.
Для пойманного – тризна!
Орал сержант Мордин:
– Блин!
Родина!
Отчизна!
Стоять!
Куда ты?
Блин!
Иван,
Арнольд
И Отто
(Я видел это сам!)
Махнув на идиотов,
Попрятались в болотах
По норам и лесам.
Преображала тризну,
Как ныне, так истарь,
Накачка: «Мол… отчизна!..
Мол… Бог!…
Народ!..
И Царь!..
Мол, твой удел – работа,
Молитва и посты,
А кушать будет кто-то!
Но кто сказал, что ты?!
Саксоны лили в ухо:
«Beschuvstvenni narod…
Ih fucking pokazuha
Vo grob slavian svedёt!
Im chto, urokov malo,
Im malo prazdnih slov,
Falshivih ritualov
I Lzhi iz vseh uglov?
Pora bi uzh, vzrosleia,
Poniat vpolne, gde zlo!
Ne mozhet eta sheia
Terpet vsue iarmo!

– Иди, служивый в поле,
Там майся, гоноши
И там, в бою на воле,
Каков ты, покажи!
Признаюсь вам, о Боже,
Доныне отдает
Дух сыромятной кожи
От этих воевод…
Начальники, как дети,
Тень чёрного кота
В неосвещённой клети
Поймает кто? Когда?
В грязи и в глине нега,
Издевки подлеца,
От кухни – до побега —
Путь честного бойца!
Начальники безбожно
Качали головой:
Купить все званья можно,
А честь – ни в зуб ногой!

Бросая решку ловко,
Наёмники войны —
Поляки нас с издёвкой
Прозвали «свистуны».
В ответ, за то, что немы,
В речах – ни в зуб ногой,
Пришельцев звали все мы
«Заречной немчурой».
Мы думали: «Оравы
Как мёд, сюда влечёт,
А немцы, вроде, здравы?
И… деньгам знают счет?
Давно бы сделал ноги
Приличный человек!»

Вот здесь лежат истоки
Величья «Мобитек»!