Геракл Водохлебов - Семь подвигов Геракла Сергеевича

–Таких же психов, как ты? – сказал Гераклу хорошо одетый юноша.

–Вам не давали слова, молодой человек.

–Конечно я молодой, на фоне такого переростка, как ты! – смеясь, ответил юноша.

–Правильно, Вольдемар, так его! Пришел в нашу группу и еще какие-то лекции читает, урод жирный, – сказала красотка с задней парты.

–Бабам слова тоже не давали! – закричал покрасневший от волнения Геракл.

–Ну тебе-то, судя по всему, лучше знать насчет «не давали», – ехидно ответила девушка, поправляя прическу.

–Мы здесь ведем серьезную дискуссию, тут не место для ваших низменных шутеечек! – воскликнул Геракл, которого задели за живое. К своим солидным годам он не то, что не просыпался не один, но даже не был ни на одном свидании.

–ТИШИНА! – закричала Марина Петровна с громкостью, которой позавидовали бы рокеры-металлисты, – ГЕРАКЛ ВОДОХЛЕБОВ! Выйдите ВОН из аудитории! В вашем присутствии категорически невозможно нормально вести занятия. И обещаю, что экзамен вы будете сдавать очень долго!

–Так значит вот как реагируют сотрудники прогнивших современных вузов на историческую правду? Хорошо! Я удаляюсь! История в любом случае покажет, кто был прав, – сказал Геракл и выбежал из аудитории.

Постаравшись успокоиться, Марина Петровна, натужно улыбаясь, сказала:

–Итак, продолжим…

Геракл тем временем, раздумывая, медленно брел на четвертый этаж, где должен был быть следующий предмет – теория государства и права.

***

–Народ, что мы будем делать с нашим Герасимом? Меня этот урод конкретно достал, корчит из себя невесть кого. А чувство собственного достоинства – ну прямо как у депутата, – обратился к группе приятелей Вольдемар после звонка на перемену.

–Еще и клинья ко мне подбивал, козел. Да с таким даже какая-нибудь Зинка с базара забесплатно не станет спать, – сказала девушка-брюнетка.

–Дело говоришь, Светка, – смеясь, ответил Вольдемар.

–Этот чувак вообще не в теме. Затирал нам битый час про какого-то скучного Сталина. Кому он вообще сдался из нас, этот грузин жестокий, – сказал наркоман в кожанке.

–О да, Яшка, в самую точку.

Немного подумав, Вольдемар продолжил:

–Так что будем все-таки делать? Если ничего не придумаем, этот урод нас за неделю до дурки доведет.

–Может, типа, стрелу забьем? – произнес молчавший до этого парень в спортивном костюме.

–Нет, Сява, методы из девяностых – это слишком банально… И наказуемо УК РФ. Уж это ты, как будущий юрист, должен знать?

–О, я, типа, придумал! – подал голос Яшка, – Ну этот Геркулес же, типа, от нашей Светки течет? Так пусть она к нему подкатит, заманит домой, а потом заснимет голым и в интернет выложит?..

–Эй-эй-эй! Я не собираюсь подкатывать к этому озабоченному… И тем более видеть его голым! Фу! – сказала Света, – У меня тут свой план созрел…

***

Геракл медленно поднимался по лестнице, размышляя о сущности бытия, как вдруг в него сзади будто врезался грузовик:

–Милостиво прошу прощения, сударь, – сказал Гераклу столкнувшийся с ним Бесогонов.

–Ничего, камрад, со всеми бывает.

–Вы были просто превосходны на философии, мсье Геракл! Марину Петровну после того, как вы ретировались, чуть, не побоюсь этого слова, кондратий не хватил! Я, конечно, не одобряю коммунизм, из-за того, что эти красные черти царя-батюшку расстреляли, но Сталин все же золотой человек был, страну поднял и присоединил многие землицы бывшей Российской империи. Неудивительно, что вы так его цените.

–Приятно слышать, товарищ Бесогонов…

–Димитрий, Димитрий я! Не нужно называть всех по фамилии.

–Хорошо, Димка, – сказал Геракл, хотевший показать себя дружелюбным.

–Димка?! Что это за просторечия еще? Я не холоп какой-нибудь все же – наш род, батенька, еще Петру Великому имел честь служить, царствие ему небесное. Ежели не уразумели еще, дворянин я. Мой славный пращур после кровавого Октября в Париж бежать изволил, и токмо мой батенька в Россию вернулся обновленную, православную.

Геракл впал в замешательство. Казалось бы, ему не стоило радоваться знакомству с дворянином, особенно потомком беглого буржуя – однако в то же время наш марксист не испытывал к новому знакомому антипатии, скорее интерес.

–Ну и как мне вас теперь прикажете называть, камрад? – спросил Геракл.

–Если вам будет угодно, называйте тогда уж Дмитрием Аркадьевичем или, на худой конец, просто Дмитрием. И давайте поторопимся и отнесем наши принадлежности в аудиторию, а то трапезничать нам надо бы, а уж в этом деле я торопиться не привык!