Джон Хост - Венерические приключения землян

Её лицо передавало искренний восторг, хотя из её рта крайне редко вырывались стоны, которые говорили бы об этом. Люсьен продолжал двигаться, наблюдая то за сотрясающимися ягодицами, то за раскачивающимися длинными волосами зрелой блондинки. Не дождавшись ответа, Люсьен повторил вопрос, но на этот раз чуть повысил голос:

– Я спросил «тебе нравится», сучка!?

Стоя на полу на четвереньках, Лола выразила гримасу недоумения и проронила сквозь учащённое дыхание, не поворачивая головы:

– Чего?

– Ты всё прекрасно слышала, шлюха! – в дерзкой манере отозвался Люсьен.

Лола поправила рукой спадающие на лицо волосы, а затем предупредила недовольным голосом:

– Ты там в роль вживайся, но палку не перегибай.

Что-что, а ту палку, которой Люсьен работал, уж точно перегнуть невозможно. Люсьен посмотрел на правую руку Лолы, где рассмотрел обручальное кольцо.

– Нравится изменять своему благоверному, да? Любишь раздвигать ноги перед всеми кобелями?

Сам того не ожидая, от этих слов Люсьен возбудился ещё сильнее. Не переставая погружаться в Лолу, он наклонился, взял обеими ладонями её огромные расплывающиеся груди и, зажмурив глаза, ускорился, проронив:

– Нравится наставлять ему рога!? Тогда получай, СТЕРВА!

Не успела Лола ответить на его оскорбления, как Люсьен задвигался так быстро, что Лола начала громко стонать, а через десять секунд это уже больше напоминало крики и происходящее скорее было похоже на изнасилование. Лола ещё долго кричала в такт шлепкам её ягодиц с бёдрами Люсьена.

Рамону Моралесу и Люсьену Фарси отводились особые роли. Все женщины, которые вступили с ними в половые связи, подцепили то, что не вылечит ни один венеролог. На пару они удовлетворили и обогатили одиннадцать женщин, которые в свою очередь передали «привет» двенадцати другим мужикам, а те… Но из всей этой толпы особым экземпляром стала Сабрина, так как закончив с Люсьеном, через несколько часов она начала сношаться с Рамоном, отправив экспресс-рейсом взрывоопасную посылку в Монтевидео, откуда за одиннадцать дней взрывная волна беспорядочных половых связей донесёт комплект из двух психических сдвигов до границы Уругвая с Аргентиной, а оттуда в течение трёх недель «серая смерть» будет насчитывать восемьдесят два случая инфицирования по всей Южной Америке двумя штаммами и сто тридцать четыре случая инфицирования одним штаммом.

Спустя двое суток, когда все участники оргии разъехались, Эдвард обратил внимание, что он перестал контролировать свою речь. Как бы он того не хотел, а сквернословие вылетало из уст само собой. Но главное удивление его ожидало, когда выяснилось, что из его трахального особняка исчезли ваза династии Мин и искусная копия Фаберже. Это из того, что он заметил. А помимо этого ещё два хрустальных стакана, семь инкрустированных бокалов, четырнадцать вешалок, весь остаток кубинских сигар вместе с гильотиной, две зажигалки, три запечатанных вискаря, две бутылки шампанского, одна бутылка белого, одна красного полусладкого и шестьдесят девять презервативов. Последнее было весьма символично.

Восемь ночей подряд сорокаоднолетний Кларенс Хастлер просыпался по десять раз от мучавшей его бессонницы. На шестой день он не выдержал и обратился к своему лечащему врачу. После некоторого обследования доктор сказал, что никаких отклонений в организме не наблюдается и причина носит скорее психологический характер. Но чтобы не глотать лишнюю химию, для начала врач порекомендовал Кларенсу уделять больше времени физической активности. Прошлым вечером Кларенс прислушался к совету доктора и посетил дом терпимости, благодаря чему всю ночь проспал как убитый. Он чувствовал себя настолько превосходно, что даже передумал варить кофе, как он делал это каждое утро перед уходом на работу. Впервые за долгое время он не думал о своей стерве, которая после развода оттяпала ровно половину и забрала детей. Выйдя на улицу, Кларенс вдруг подумал, насколько сильно могут радовать душу чистое небо и зелёная трава. В его мозг закрались весьма необычные мысли. Он подумал о том, что раз на улице нет дождя, то чем не повод радоваться жизни. Кларенсу давно не было так хорошо. Он выглядел по-настоящему счастливым.

Надо бы почаще куролесить со шлюхами – подумал Кларенс сидя за рулём, когда загорелся красный. Кто бы мог подумать, что можно так просто избавиться хандры.

Он прибыл на работу на семь минут раньше обычного. Чтобы убить время до начала совещания, Кларенс всё же решил выпить кофе и отправился в кафетерий. Там ему подали напиток в чашке с блюдцем, после чего он разместился за свободным столиком. Потянувшись за сахаром в стиках, рука Кларенса зависла над посудой. Он взял один сахар. Потом ещё один. Третий. И так продолжалось до тех пор, пока двадцать девять стиков с сахаром не оказались во внутреннем кармане пиджака Кларенса, а тридцатый растворился в его чашке. На душе стало также сладко, как и в чашке с кофе.