Антон Чистов - Bloody Foreigner. Или моя незабываемая жизнь в Великобритании

У Ивана были странности. Бедняге постоянно снились кошмары. Он мог закричать посреди ночи или, вскочив с кровати, молча уставиться на тебя, что выглядело жутковато, особенно беря во внимание то, что у него так же случались беспричинные вспышки гнева. Ещё, он был очень подозрительным: ему в голову могла прийти совершенно парадоксальная идея, которая выставляла человека в ужасном свете и нужно было оправдываться, чтобы не казаться скотиной. В принципе, оправдывался только я, поскольку все остальные ребята с Иваном особо не водились. Ну а я общался потому, что, во-первых, работал с ним на кухне, а во-вторых, мои отношения с другими обитателями дома, за исключением Джонатана, были натянутыми с первого дня.

Помимо Ивана, Яни и Джонатана в доме жили ещё Билл и Вильям. Билл был выходцем из Африки и от всех других его отличала вера в Бога. Мне, как человеку только пришедшему в Церковь, было интересно за ним наблюдать. Он мог включить в наушниках тяжёлый металл, лечь на диван и читать Библию, попутно что-то записывая в блокнот. «Протестант» – думал я и жалел его. Однако, было заметно, что благодаря вере, этот парень отличался от других: он не употреблял спиртного, не курил, был всегда приветлив и весел.

Вильям же был самым ненавистным мне типом. Он был лидером компании, довольно умным и расчётливым. Знал несколько языков и перед переездом в Великобританию из Чехии работал там гидом. У нас с ним постоянно происходили стычки, мы открыто презирали друг друга, но дело всегда ограничивалось словесной перепалкой. Мы оба прекрасно понимали, что первый, кто применит физическое воздействие, вылетит с работы.

Кроме нас в отеле работали и девушки. Все они были официантками. Радости моей не было предела, когда я услышал, что две девчонки разговаривают по-русски. Оказалось, что они тоже из Латвии! Познакомившись с ними, я перестал чувствовать себя одиноким в этой обители иностранцев: утешала мысль о том, что есть почти родные люди, с которыми можно перемолвиться словечком. Были ещё две испанки: Клара – милая тихоня и Ноэлия – бой баба во всех смыслах этого слова. Её поставили управлять работой официантов в здании гостиницы, поэтому она считала себя лучше всех. Толстая, с чёрными волосами, гладко зачёсанными назад, постоянно орущая, Ноэлия походила на старую галку, у которой украли блестящий рублик.

– Фак! Фак! Где ростбиф?! – врываясь на кухню с выпученными глазами, орала она. – Это блюдо должно было быть готово пять минут назад! Яни, кретин, что ты тут делаешь?! Почему столик в углу не обслужен?! Обслужи этот факин столик, факин ты идиот! О май год, о май год (тут она театрально закатывала выпученные глаза), я так больше не могу, я сойду с вами с ума, вы все тупицы!

Но после смены она была не прочь выпить с парнями, на которых орала ещё полчаса назад и покурить травку.

Однажды, в момент очередного пролёта мимо меня, Ноэлия, взяв кружки для кофе, сказала, что их надо выкинуть. Кружки действительно представляли из себя плачевное зрелище, поскольку были все коричневые от кофейного налёта, который не могла отмыть посудомоечная машина. Тогда я, улучив пару минут, помыл их солью. Кружки засияли первозданной белизной, а Ноэлия, увидев их, была поражена. Девушка, работавшая менеджером в ресторане, не знала простых вещей.

Жили дамы в потрясающем месте. Просторное двухэтажное шале находилось у пруда с карпами и ранее, скорее всего, предназначалось для приезжающих рыбаков. Всё это великолепие было расположено вдали от суеты, почти на границе земель, принадлежащих гостинице. А земель у неё было в достатке: основной доход был от сдачи полей для гольфа. Именно поэтому гостиница располагалась далеко от городов и деревень, фактически, кроме гостиничного комплекса в этом месте ничего и не было.

До домика можно было либо идти пешком, и это занимало примерно пятнадцать минут, либо ехать на багги, которое было в распоряжении у девушек. Поначалу парни тоже могли доехать на нём до девчат, но потом, после какого-то инцидента, брать багги нам запретили. Однако, я успел один раз на нём погонять и знали бы вы, сколько удовольствия я получил! Вечером я взял багги и вместо того, чтобы поехать вниз по дороге к шале девушек, я поехал по дорожкам гольф-парка. Вскоре кататься по дорожкам мне надоело и я начал ездить прямо по полям. На максимальной скорости. Потом я подумал: а почему бы не дрифтануть? И дрифтанул. От души. Я носился по мокрой траве, заботливо стригущейся каждый день на протяжении последних десяти лет, оставляя на ней глубокие следы от колёс во время крутых виражей и громко смеялся от восторга, охватившего всё моё глупое естество.