Ольга Югова - Сага о МаТане, или Сестры-двойняшки - все дальше вперед

Маха идет по лестнице: «я понеслась, как бешеная лошадь». К счастью, не совсем так, но тенденция есть.

Маха балансирует на доске и размышляет: «мне осталось решить две проблемы. Во-первых, держать равновесие, а во-вторых, хорошо ходить». Однозначно. Маха мечтает ходить везде вместе с нами с Таней и предвкушает, что доктор ее вот-вот этому научит. А я говорю, что без ее активного участия ничего не получится, и начинаю понимать богословскую идею о свободе воли. Никакое внешнее чудо не заставит Маху идти, если она сама не приложит усилий. Самый волшебный доктор – а у нас волшебный – никого не научит ходить против или даже помимо воли. Счастье, что Маха это понимает. Все капризы, усталость и лень проходят, стоит мне спросить, хочет она ходить наравне с нами, или нет. Сразу встает и занимается. Маха может, конечно, фокусничать с часами, но подать свои упражнения как личное одолжение мне – никогда. Как только начинается: «сделай то-то и то-то, и тогда я пойду», я говорю, что просить надо нормально и без шантажа, а ходить – это ее добрая воля, хочешь иди, не хочешь – не иди. Это нужно ей, а не мне и доктору. Мы-то ходим. Я ей помощник, мотиватор, физическая и моральная поддержка, но никогда не замена ее собственных ног. И если это вообще надо, то только ей. Она сразу меняет тон и идет. И ведь отлично получается, на самом деле. Мысль о том, что она сможет ходить, пусть и частично, наравне с нами, уже ни ей, ни мне не кажется фантастикой.

У Махи на лбу обнаружилась какая-то закорючка, нарисованная шариковой ручкой. Ну, дети писали письмо гному, понятно. Когда я спросила, что это такое нарисовано, Маха сказала, что ухо. Таня нарисовала Махе на лбу ухо. Пикассо и его натурщица.

Прогноз сообщил, что на город надвигается циклон «Таня». Оно и видно. Этот циклон носится по дому, сея хаос и разрушение. И я с ним живу. И антициклон Маня еще. Вышли с ними под снегопад, очень гармонично получилось. Стихию к стихие.

Маха: «мам, у меня всегда мысль никуда не убежит». В реальности это означает то, что любая маруськина мысль превращается в идею-фикс, и пока не сделаешь то, о чем она просит, о покое можно забыть. Впрочем, и когда сделаешь, ничего не изменится, потому что Маха продуцирует идеи гораздо быстрее, чем их можно реализовать.

А еще у девочек теперь есть магнитик с логотипом Мед-Амко, и они всякий раз, встречая этот логотип, радостно пищат: «а вот наш магнитик!» Считаю своей личной заслугой тот факт, что Маха его не сожрала при первом знакомстве. Попытки были.

Какой-то инопланетный приятель гномика Гоши подарил девочкам объемный паззл-череп. Интересно, на самом деле, откуда у инопланетянина человеческий череп, распиленный на мелкие сегменты, но девочки не задаются такими вопросами, а просто нежно его любят, гладят по лысинке и целуют в носик. И пока папа его собирал, от нетерпения только что по потолку не бегали.

Собираемся в Мед-Амко. Маха: «мы едем к Константину Сергеевичу?» Говорю: «нет, к Валентине Михайловне». Маха: «хорошо, а в следующую пятницу к Константину Сергеевичу». Не знаю, как она это делает, но именно так нас и записали, хотя изначально планировалось иначе. А Махе явно хочется еще адреналина, хотя я и так изо всех сил стараюсь обеспечивать девочкам его необходимый минимум. Или просто соскучилась по доктору и хочет построить глазки. И так уже, стоило мне отойти на минуту, как Маха завела светскую беседу с дяденькой в очереди, так что я с большим трудом их разлучила.

Таня: «шестярной носок». Она имела в виду шерстяной, конечно же, но у нее получилось выразительнее.

Маха: «в туторах моя пятка крепче». Оно и видно. Маха уже совершенно без затруднений ходит в туторах по комнате, даже не замечая, что что-то не так, и вообще не придерживаясь за опору.

Девочки своими регулярными воплями все-таки истощили терпение бабульдедулей, и поэтому мы оперативно переехали. Дети были в совершенно поросячьем восторге, еле дали нам собраться, так подпрыгивали и торопились – они за любую движуху вообще. Освоили новую жилплощадь в рекордные сроки, но Маха не может без рефлексии: «какая милая квартирка! А что, тут только одна комната?» Но девочки быстро решили, что комнат три, посчитав санузел и кухню, и сказали, что это спальня, а то столовая. Аристократки, понимаешь. Я сама в однушке родилась и выросла, мне нормально, а они, конечно, привыкли к роскоши. Потом Маха: «а кто будет жить там?» Говорю, что бабульдедули. Маха: «а мы уехали, потому что шумели? Ну теперь у них будет тихо! А мы будем приходить в гости». Идеально, мне ничего не приходится объяснять детям, они сами понимают все совершенно правильно.