Ольга Яворская - Мы еще полетаем

– Не смотри на них. Давай отойдем, – потянул ее муж.

Но Нина не могла оторвать взгляда от этих маленьких пушистых мертвых комочков, вид которых разрывал сердце. И вдруг! Нет, показалось… Хотя… нет! Нет! Не показалось!

– Он пошевелился! – вскрикнула она, показывая пальцем на один из комочков. – Он пошевелился, Коля, я точно видела! Давай достанем его!

– Ты с ума сошла! Я полезу в это кладбище проверять у них пульс? Меня самого вырвет! Они уже мертвые все. Тебе показалось!

– Вот, опять! – закричала жена. – Вон тот темненький! Он дернул лапкой! Коля, я сама полезу! Я же не смогу уехать теперь, пока не проверю!

Забыв про взбешенный вулкан внутри, она рванулась к канаве.

– Да стой же ты! – скомандовал с досадой муж. – Я сам! Какой из них?

Николай осторожно спустился в канаву и взял крохотное пушистое тельце, на которое указывала жена. Голова пушистого комочка медленно приоткрыла глазки и уставилась туманным взглядом на спасителя.

– Точно, Нин, живой! Вернее, полудохлый! На, держи, я других проверю.

Нина осторожно взяла в руки маленький комочек, который сразу уткнулся ей сухим носиком в ладошку. Она, пытаясь согреть котенка, стала дышать на его замерзшее тельце, прижимая к груди.

– Остальные мертвые, – отряхивая брюки, выбрался из ямы Николай. – Неприятное занятие! С этим что будем делать?

– Странный вопрос, Коленька! Как что делать? С собой… А куда еще? У меня нет вариантов, – прижимая котенка к груди, растерялась Нина.

– Чтоб по дороге он умер, и мы устроили похороны сразу по приезду?

– Ну, видимо, не затем мы его обнаружили, чтобы он умер. Будем в дороге молиться за него. Мы же все создания Божии! Ты сам мне это говорил.

– Ага! А потом покрестим его, и будем жить долго и счастливо, – усмехнулся муж.

– Да, в этом ты прав – долго и счастливо! Его надо напоить!

– А может, ее?

– Ой, да какая разница! Сейчас это неважно. И показать ветеринару надо. Мы должны это сделать, – уверенно сказала Нина. – Коля, пожалуйста, давай позаботимся о нем! Я очень хочу помочь этому котенку. Пожалуйста!!!!

– С тобой не соскучишься, – развел руками Николай. – То тебе никого не надо, то тащишь в дом кого попало.

– Ты же считаешь себя православным и меня учишь этому! Как бы поступил настоящий верующий и милосердный человек?

– Хорошо! Садитесь в машину, поедем к ветеринару! – махнул рукой муж.

Нина аккуратно попоила ослабевшего котенка, который жадно сглатывал воду. Затем заботливо завернула почти безжизненное тельце в салфетку и положила к себе на колени.

– Сначала к ветеринару, а потом в деревню. Коль, ведь так правильно? Согласен?

– А ты доедешь? Тебя же затошнит через три метра.

– Пока не тошнит, надо поспешить. Поехали! – решительно сказала жена.

К ветеринару ехали быстро. Николай несколько раз посматривал на жену, ожидая претензий к скорости. Нина держалась стойко, морщась и сглатывая слюну, не проронила ни одного слова.

– Если тошнит, говори, я остановлю машину, – оглядывая ее в очередной раз, предложил он.

– Не напоминай, Коль, жми. Потерпим, – уверенным голосом ответила она.

****

– Кошечка. Приблизительный возраст может быть около двух месяцев. Обезвожена сильно и истощена. Порода похожа на сибирскую, но время покажет, – вещал ветеринар. – Может, и выживет при хорошем уходе. Кошки, как говорится, существа живучие. Вот вам лечение, режим питания, витамины. Галочка, – обратился он к медсестре, – глюкозкой однократно подкорми ее. Забирайте свое сокровище. Удачи вам! Обращайтесь, когда приспичит, – улыбнулся врач, вглядываясь в мрачное лицо Николая.

– Спасибо большое, доктор, – улыбнулась в ответ Нина. – По поводу сокровища – это уж слишком! Но просто так ничего в этой жизни не бывает.

– А это вы в самую точку сказали! До свидания! Пусть свидания будут пореже, – проводил их ветеринар.

– Коль, ты чего такой грустный? – заметила жена, усаживаясь в машину.

– Я не грустный, а обеспокоенный! Сейчас ты поиграешь в мать Терезу пару дней, а дальше эта обязанность ляжет на меня, – поворачивая ключ в зажигании, грустно усмехнулся муж. – Ты беременностью своей тяготишься, а тут живое существо. Да еще больное! За ним уход нужен, причем постоянный. Насколько твоего милосердия хватит? – выезжая на трассу, с досадой вздохнул он.

– Так если я такая бесчувственная, как ты говоришь, зачем выбрал меня в жены? Почему говоришь, что любишь? Разве можно любить таких, как я, эгоисток?

– Выходит, можно! А за что люблю – сам не знаю! Люблю и все! – покачал он головой.