Светлана Конанцева - Пальцы покойника. Иронический фитодетектив

Некоторые считают неряшливость – признаком распада личности, а абсолютный порядок – признаком шизофрении. А я в данный момент нащупываю тонкую грань между ними. По-моему, не плохо получилось! Чистенько, свежо, даже окна протерла! Что ж выпью чаю и спать, а то уборка валит с ног.

Утром я отправилась на вокзал встречать Машу. Подруга приехала практически налегке, у нее был небольшой чемоданчик на колесиках и сумочка. Мы решили проехаться на метро. Все знают, что питерское метро, самое глубокое в мире. Всю дорогу Маруся фонтанировала шутками:

– Жанна, знаешь ли ты, что купе поезда – это то место, где ты спишь с первыми встречными?

– И как?

– Спасибо тем, кто не храпел и был одет в чистые носки! – блистала подружка остроумием.

– Какие у тебя планы на отдых?

Маша захихикала:

– Как в том анекдоте. Муж спрашивает: «Куда поедем в отпуск, любимая?»

«В Питер»

«Дворцы, Эрмитаж, моя богиня! Что делать будем?»

Жена ответила словами песни: «В Питере пить!…»

– Это мы всегда, пожалуйста!

– А правда, что в Санкт-Петербурге готовится указ, считать все солнечные дни праздничными? – прикалывалась Машуня.

– Твой приезд – для меня всегда праздник! – ответила я ей в тон. – А погода у нас лучше, чем в Вологде. На небе ни облачка, и еще целую неделю такой лафы обещают.

– Здорово! Погуляем!

Заходим в вагон метро. Сидит мальчик, книжку читает. Увидел пожилую даму, вскочил, уступил ей место. Дама присела и обращается к нему:

– Молодой человек, Вы из Санкт-Петербурга?

– Да, а как Вы догадались?

– А Вы мне место уступили.

– А Вы, наверное, москвичка?

– Да, а как Вы догадались?

– Вы мне «спасибо» не сказали.

Вот такое оно питерское метро.

– Где выходить будем? На Василеостровской? – спросила подруга.

– Давай, Маша, на Приморской, там идти спокойнее.

– А по Среднему проспекту, кажется, быстрее?

Тут я вспомнила бородатый анекдот.

«Чем отличаются жители Васильевского острова от жителей Петроградской стороны?»

«Жители Петроградской стороны ходят по Большому и по Малому, а жители Васильевского острова еще и по Среднему…».

– Еще я слышала, чтобы уснуть, жители Васильевского острова считают линии. Первая линия, вторая… – смеялась Маруся.

Так с шутками и прибаутками мы покинули метро. От станции Приморской вышли на Наличную, пересекли мостик через речку Смоленку, свернули на улицу Беринга и, обогнув институт Арктики и Антарктики, направились вдоль Смоленского кладбища.

Это кладбище – одно из моих любимых мест на Васильевском острове. Оно до сих пор сохраняет неповторимый колорит и память о старых временах, со своими дореволюционными каменными надгробиями, могилами, высокими деревьями.

– Считается, что если при входе на кладбище повернуть направо – в старую часть – непременно встретишься лицом к лицу с настоящим призраком, – просвещала я Машу. – Люди, просто любящие тишину и покой, прогуливаются по узким тропинкам в его левой части. Иногда днем можно встретить даже взрослых, гуляющих с маленькими детьми вдоль старинных могильных плит. А любители острых ощущений приходят на кладбище ночью в поисках паранормального. Ходят слухи, что здесь с давних времен хоронили узников, их закапывали везде, где придется. Каторжников хоронили прямо в кандалах. Существуют истории, в которых свидетели утверждают, что сталкивались с призраками заточенных в землю невольников. Некоторые слышали звон цепей усопших.

– От этого места так и веет мистикой, хоть мы и не по территории погоста идем, – подруга поежилась, как от холода, и, несмотря на жару, застегнула ветровку.

– Но на Смоленском кладбище есть и волшебные объекты.

– Что ты имеешь в виду? – удивленно спросила Мария.

– Например, существует поверье, что если загадать желание и трижды обойти вокруг часовни Ксении Блаженной, то оно непременно сбудется.

– Жанна, давай сходим!

– Хорошо. Только вещи домой закинем, – на том мы и порешили. До дома я рассказывала подружке истории, связанные с этим кладбищем:

– Мне вспомнился рассказ о том, как в ленинградской больнице помирал один грузин. Он занимался перевозом в Грузию памятников с петербургских кладбищ, в основном со Смоленского как самого богатого и сохранившегося до наших дней. Промысел был очень выгоден. Богатые грузины охотно скупали у него этот бесценный товар, стирали старые надписи и ставили эти памятники своим сановным сородичам. А иногда и себе припасали, чтобы домочадцы не обмишурились при их захоронении. Бизнес процветал. С памятников удаляли надписи, наносили новые, помещали их над могилами в особые строения, где круглые сутки горел свет, и играла музыка. Дело было поставлено с размахом. В больнице этот грузин много шутил, заигрывал с медсестрами, но, не смотря на старания врачей и деньги, умер. Его перевезли в Грузию и со всеми почестями похоронили на знатном кладбище у родного села. После этого начались страшные события в селении: падеж скота уничтожил все стада, град побил урожаи, молодые женщины умирали в родах, мужчины погибали в дорожно-транспортных происшествиях, односельчане болели неизвестными болезнями и умирали. Когда селяне поняли, в чем причина их бед, они выкопали из могилы знаменитого поставщика памятников и похоронили далеко от своего села.