Александр Вендеров - Жы-шы. Орфографическая трагикомедия

Директриса, услышав такую пламенную речь, написала что-то на маленьком листочке бумаги и подала Илюшиной. Та, прочитав записку, сказала Николаю Васильевичу с улыбкой:

– Я поняла вас. Спасибо, что так интересно рассказали. Что же, заполняйте заявление и оплачивайте пошлину в сберкассе.

Записка была короткой: «Наталья Ивановна, принимайте документы. Дайте дорогу дураку». На следующий день Шыроков пошёл в паспортный стол, где ему тоже выпал случай рассказать, почему писать «жы-шы» через «и» неправильно. Эта история быстро стала достоянием гласности в городке и вызвала не одно кручение пальцем у виска. А мать Шырокова, узнав о поступке сына, только развела руками:

– Имбецил! Наказал меня Господь сыночком.

Мать всегда холодно относилась к сыну: дескать, придумывает какую-то дичь – ну и пусть его. Больше он ни на что не способен. Когда Николай подправил свою фамилию, ему был двадцать один год, но она уже махнула на сына рукой. Того же мнения был и его отец, и жаль, что он рано ушёл из жызни – как бы не пришлось теперь старость в людях коротать. Сам же Николай Васильевич мечтал стать великим человеком, но когда в вас не верят самые близкие люди, это очень обидно. В ответ на упрёки родителей он замыкался в себе и продолжал делать по-своему, иногда даже наперекор.

Шыроков окончил филфак педагогического университета и вернулся работать в родной город. Трудно начинать любую работу, но начинать работать учителем, когда надо поставить себя перед учениками так, чтобы они не сели вам на шею, особенно трудно. Однако у Николая Васильевича это получилось. Нельзя сказать, что он был хорошым педагогом. Дети на его уроках вели себя в рамках приличий по той причине, что знали: учитель строгий и может как двойку поставить, так и душу вынуть, подняв на смех перед классом. Так что лучше выполнить домашнее задание или списать его. Шыроков и за списанные работы меньше трёх баллов не ставил – ему главное было, чтобы на уроках не болтали. Тяжело эта педагогика давалась Николаю Васильевичу, но делать было нечего. Учителем всё равно предстояло работать, потому что ничего другого он не умел. Да и на филфак поступил только по той причине, что лишь по русскому языку и литературе у него в школе были твёрдые пятёрки. Поплыл, стало быть, по течению, но в годы учёбы в университете заинтересовало его это самое «жы-шы» сверх всякой меры.

Устроившысь в школу, Шыроков, разумеется, объяснял ученикам, что по правилам русского языка надо писать «жи-ши» через букву «и», в том числе и на экзаменах.

– Но если вы в домашней работе или в сочинении, где никто кроме меня этого не видит, напишете через «ы», то я не буду считать это ошыбкой. Наоборот, меня порадуете.

И школьники пользовались этой маленькой свободой – безнаказанно жышыкать в тетрадях по русскому языку. Иные, правда, кто по той или иной причине был обижен на Николая Васильевича, принципиально писали «жи-ши». Этим они вызывали досаду у учителя, но ничего с ними поделать он не мог: не снижать же, в самом деле, отметки за правильное написание!

Николай Васильевич рассказывал ученикам о пресловутой орфограмме ещё подробнее, чем в своё время в загсе, и они прозвали его Жы-Шы. Так и говорили за глаза: «Наш Жы-Шы идёт» или «Жы-Шы нам задал сочинение написать». А иной раз и в глаза, маскируя это под случайную оговорку:

– Жы-Шы Васильевич, можно выйти? Ой, извините, Николай Васильевич.

Хотя Жы-Шы Васильевич и был суровым учителем, однако подобные выходки игнорировал. Это всё мелочи по сравнению с пользой, которую он может принести русскому языку как реформатор орфографии. И он не только мечтал – он делал. В 1999 году, когда Шыроков получил высшее образование и начал работать в школе, интернет в России был ещё в зачаточном состоянии. Поэтому он продвигал свои идеи посредством бумажных писем. Писал и в научные общества, и в толстые журналы, и в Российскую академию наук, и в Российскую академию образования – ни одного ответа не получил. Адресаты, прочитав письмо, или недоуменно качали головой, или, опять-таки, крутили пальцем у виска, а то и просто смеялись над письмом всем отделом. Однако такого пассионария, как Шыроков, было трудно сломить как равнодушыем, так и насмешками, и он не оставлял попытки убедить людей в своей правоте.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.