Валерий Антипин - Птица

– Ваня, ты где? – крикнул Дима, разрушив все его мечты.

– Здесь! – поспешил он к товарищам.

На втором этаже Ваня налетел на Митю.

– Там, там, – говорил он, показывая рукой на дверной проём.

Лицо бледное, глаза напуганные, переминается с ноги на ногу.

Ваня посмотрел на Диму с Лёвой. Они стояли к нему спиной. Подошёл к ним и увидел мертвеца. Почему они были уверены, что человек лежащий у стены в грязной одежде на каких-то тряпках мертвец, Иван уже и не помнил. Оторопели, Лёва рванул с места, остальные за ним.

Друзья бежали по лестнице, не оглядываясь. Бежали через территорию стройки и остановились только после того, когда вылезли через дыру в заборе.

– Ра… расскажем кому-нибудь, – проговорил запыхавшийся Дима.

– Кому? – воскликнул Митя, щёки которого покраснели.

– Ты куда пропал? – спросил его Ваня, часто дыша. – Мы тебя прождали час.

– Да какое это имеет значение! – ответил он.

Разницы никакой, часом ранее увидели тоже, побывав в подъезде.

– Расходиться надо по домам, – произнёс Лёва, держась за живот.

Дима, Ваня и Митя закивали головами.

– И никому ни слова. Представляете, что будет!

Друзья разошлись. Новостей о покойнике они не слышали и решили, что им это показалось, но на стройку больше не ходили.

В жизни Ивана заканчивался очередной виток и неминуемо приходил к своему завершению, с пониманием им невидимой цепочки событий, которая замкнулась. От чего расставаться как не от прошлого и связанных с ним мыслей. Запутаешься в них, запутается и жизнь.

«Не от всего же в нём отказываться», – закончил он с философией.

Неделю и два дня до своего отъезда, Митя планировал провести без добавочных рывков. Нежданная проверка не обрадовала, визитёры грубые и хмурые, а после неё пожаловали учёные. Проводников требуют, да и жалобами грозят. Людей не хватает, транспортом бы воспользовались с такими-то финансами. Быстренько подлетели к утёсу, поискали, взяли то, что требуют и убрались. Зачем-то понадобилось тащиться в заповедник чуть свет и к чему такая торопливость.

«Зачем это им?», – спрашивал он себя.

Как-то не оправдано и совсем не смешно.

Митя шагал по знакомой тропе, за ним зоолог, который не будь пустоголовым поглядев, спросил, почему их только двое и где третий. Ему то, что и какое дело.

– Третьего не дано, – нашёлся, что ответить Митя, негромко и отчётливо.

– Меня уверили, что вас будет двое, – настойчиво навязывал разговор зоолог.

– Вам же давали вчера наставления, – проговорил Митя, не отпуская внимания от звука хлопающих крыльев.

Кого-то они потревожили.

– Я переспросил об этом два раза при инструктаже!

– Сказали,… возможно, – ответил грубо Митя. – И тише, не на базаре, в лесу.

Зоолог сконфузился, а бежать и докладывать кому-то, было уже поздновато. Он возмущался, но в мыслях. Морщил нос и сжимал свои тонкие губы, пожелав неучу скорых и разных проклятий, где-нибудь упасть, сгинуть в глубоком овраге с пауками или сыром подвале с пиявками. Прежде чем это произойдёт они, конечно, доберутся до цели, а там проводник уже будет не нужен. Что с ним случится, он хотел чихать, ему нежалко. Никто его не предупредил об изменениях в группе и если даже это так, шутка удалась. Плохая шутка.

Митя наслаждался воздухом и запахом хвои. Таким в городах не насладишься. Только из-за этого можно остаться, но условия не подходят. Молодость не вечна, как и ботинки на его ногах. Так себе обувь для похода, но делать нечего. До места, куда они идут километров семь, как-нибудь потерпит. Митя покосился на зоолога, на его тощие ноги и ему пришла в голову мысль пнуть по ним вот этим самыми ботинком. В щиколотку, наступить на пальцы и вдавить их в опавшие иголки. Крысиные глазки бегают, руки дрожат и что-то у него позвякивает. Раздражает причёской, всем своим видом. Волос на голове жиденький, редкий, впалые щёки.

– Нельзя, – тихо произнёс он, поправив на плече рюкзак.

– Что нельзя? – спросил зоолог, перестав морщить нос.

– Разговаривать громко и брякать, – ответил Митя.

«С таким дебилом надо быть внимательным, – подумал зоолог. – Район знает, проведёт коротким путём».

Проводник только для этого, вот пусть и выполняет поручение, а остальное ему знать не обязательно. И пусть сгинут все, кто заставил его взяться за это внушающее подозрение занятие.

Зоолог был незаметным сотрудником забытого института, даже подрабатывал столяром и дворником. К нему приносили флаконы с дрянью разного цвета, формы и вязкости под номерами. Перемешивая содержимое, он записывал в журнале, что происходит. Наблюдал за какой-то чёрной губкой неделями, которая размножалась и расползалась внутри флаконов. И откуда же ему знать, что это, собственно говоря, было. Подробностями он не интересовался, что говорили, делал и всё. Предложили заработать быстро и немало. Можно подумать, что других кандидатов не нашлось.