Аркадий Недбаев - По следам собаки

– Значит, зашел случайно, попользовал меня и был таков. Ну и сволочь, – вздохнула совсем беззлобно Ирма.

– Ну сволочь, тут уж ничего не попишешь, можно я продолжу? – Ирма кивком головы разрешила, но в глазах ее плясали бесы. – Узнав у тебя все, что мне надо, я связался с милицией и передал им Серегина на блюдечке. Казалось, преступная деятельность Серегина изобличена и сидеть поганцу в тюрьме, но в милиции, не без помощи адвоката, он выкрутился и получился совсем невиновной овечкой. Через пару часов после задержания Серегина отпустили на все четыре стороны. Но по дороге домой его убили. Вот такая история.

– Не поняла, а причем же тут ты?

– Сам не знаю, меня уже допросили, пока как свидетеля, но дали понять, что встреча наша со следователем не последняя и статус мой может резко измениться. Вот я и пришел к тебе за помощью.

– А конкретнее? Очаровать следователя и убедить его, что ты не убивал?

– Заманчивая идея, но сейчас не об этом, мне нужно как можно больше информации об убитом.

– Я с ним не общалась.

– Само собой, но он, какой-никакой, а мужчина и твой сосед, а женщина ты умная и наблюдательная, что-то, да заметила, мне интересно все. Все, что сможешь вспомнить.

– Да уж, – Ирма задумалась, а я стал пить чай, – Знаешь, Сергей, с одной стороны твоя история звучит странно, а с другой – страшно. Я вот подумала, расскажу все тебе, а завтра меня найдут с пулей в голове.

– Брось, ничего такого: за что убивают, ты рассказать не можешь, да и потом, мы же договорились, о нашем разговоре никому ни словечка. Ирма, если ты не поможешь, никто не поможет, конечно, я могу обойти соседей и выудить у них по крупицам нужную мне информацию, но я потеряю время и все равно до конца не буду уверен в достоверности полученных сведений.

– У тебя есть диктофон? – спросила Ирма.

– Нет.

– Врешь.

– Нету, честное слово.

– Тогда слушай, но запомни, если меня спросят, говорила ли я тебе что-то, я буду все отрицать. Итак, Серегин поселился у нас около двух лет назад. Хозяйка квартиры Клавдия Петровна, собралась уезжать на землю, но никак не могла продать квартиру. Много народу приходило смотреть, но никто не покупал, в основном, из-за жадности хозяйки. Дело в том, что Клавдия Петровна всю жизнь проработала в Компании и к пенсии стала неадекватно оценивать окружающую реальность и доходы простых смертных, не работников Компании. Вопрос о снижении цены не обсуждался, в принципе. Не найдя покупателей, сама придумала или посоветовал кто, не знаю, решила она ее сдать внаем. Но и тут неувязочка вышла. Стала она требовать предоплату за год вперед, а, учитывая стоимость найма в нашем городе, отвалить на раз такую сумму желающих не было. Старушка совсем отчаялась, даже приходила ко мне как-то поплакаться, по-соседски и тут вдруг собралась и уехала. А в квартире поселился Николай.

И что удивительно, все обратили на это внимание: она отказала такому колличеству порядочных людей, а тут такой постоялец. Одного взгляда на Серегина было достаточно, чтобы понять, что это за фрукт. Алкаш, одно слово. Но квартира ее, а хозяин, как говорится, барин, подивились мы немного, да и рукой махнули. А Серегин стал жить в свое удовольствие: все два года пил, гулял и отравлял жизнь окружающим. Быстро перезнакомился со всеми алкоголиками района и устроил из квартиры натуральный притон.

– Как же так получилось, что он при таком образе жизни ни разу не попал в милицию? – спросил я.

– Понятия не имею. Лично мне некогда ходить жалобы писать, да и не было особого повода. Пил он сильно, шумел, но все как-то в пределах разумного, ночью тишина, а если сделать ему замечание о сборищах, в мгновение всех разгонит и недели две ни гостей, ни самого не видать. Мусор он повадился в подъезде бросать, так Тимур из тридцать первой квартиры пообещал ему рожу начистить и все – перестал. Понимаешь, какой-то нереально покладистый алкоголик: неконфликтный, пакостит, вроде как по забывчивости, а слово ему скажешь, сразу исправляется. Меня всегда другое удивляло – откуда у него деньги. Все два года дома просидел, ни дня не работал, одет, без слез не взглянешь, а на пузырь всегда есть. А как-то вечером, случайно увидела у него дорогой сотовый, тысяч двадцать стоит, не меньше.

– Краденый? – предположил я.

– Вряд ли, он по нему разговаривал, не дурак же он с краденого аппарата беседы вести, даже я знаю, вычисляют такие аппараты на раз-два. Мы с ним тогда на лестнице столкнулись. Я потому и внимание обратила, что сам грязный, вонючий, а трубка в руке как у моего директора, навороченная.