Гриша Афанасьев - Ангел с синими крыльями

До свидания, милый друг, не забывай.

– Пока-пока.

В замочной скважине скрипнул ключ. Послышались тяжёлые шаги.

Маленькая девочка с карими лукавыми глазами спрыгнула с дивана; надела тапочки, такие большие, с пальцами, ну, вы знаете; побежала встречать одного из самых любимых ею мужчин.

– Здравствуй, Соня.

– Кто Вы, незнакомец?

– Незнакомец?! Разрешите представиться – Григорий Алексеевич, отец.

– Ладно, заходи. Хэлоу. Как дела?

– Видишь же, что голоден и зол, словно пёс, «прописанный» в соседнем подъезде. Устал на работе.

– Кстати, папа, май за окном… И барбос Фунтик трудится что есть силы. Сама видела.

Небритый фазер сделал страшную физиономию, похожую на лицо киношного супер героя во время решающей схватки за мир во всём мире, поднес кулак к носу дочери.

– Перестань играть на нервах. Затираню.

– Все вы, мужики, одинаковые.

– Ну, а кое-кто жгучая язва! Не обобщай. Твоих мужчин легко пересчитать по пальцам. Я, дед и Дима Сергеев, который после школы провожает зазнобу до дома. Нелегко же ему нести твой рюкзак, в котором столько тетрадей и двоек! Дима – сильная личность.

Девочка покраснела, но не подала вида, что её укололи.

– Я не язва. Дети – цветы жизни!

– Точно, на кактусах изредка бывают цветы.

– Знаешь, папочка, мне часто кажется, что ты не дорожишь мной и мамой. Любишь меня хотя бы чуть-чуть?

– Знаешь же, что нет, горе луковое. А на Вере женился по расчёту.

– Бука.

– Сонька, умеешь хранить секреты? Раскрою один.

– Говори.

– Если бы лучших в мире девчонок, тебя и Веры, вдруг не стало, я бы тогда

1) продал квартиру,

2) пожертвовал вырученные деньги на приют для бездомных собак,

3) напился,

4) сел в машину, разогнался,

5) и в столб.

– Пап, когда-нибудь выйду замуж только за типа, похожего на тебя. Честно-причестно.

– Спасибо за комплимент. Давай обнимемся и пойдём делать уроки?

– Хорошо.

Последовали недолгие объятия.

Вечерело. Занятия арифметикой были в самом разгаре.

Соня – весьма сообразительный ребёнок. Груши и яблоки, в большом количестве встречающиеся на страницах учебников, складывала и умножала в уме. Всегда правильно.

Григорий Алексеевич не искал лёгких путей. Расчеты проверял внимательно, «используя» матрицы, интегралы, производные различных порядков. Причем, задачи, в которых требовалось поделить поровну между крестьянами столько-то яблок, «заводили» его в тупик, потому что всегда оставались «лишние» фрукты, которых двум хозяйственным дамам хватило бы на пару банок варенья.

Сделаем вывод, «нарушив» логику рассказа. Девочке нравилось проводить время со «стариком». Если любишь кого-то, то этому кому-то можно простить и «неумение» считать, и многое другое.

Около девяти часов распахнулась дверь. Послышался сладковатый цветочный запах.

Ему не нравились подобные ароматы, но, чтобы «польстить» Вере, всегда говорил, что благоухание жасмина вызывает у окружающих эротическое наваждение.

Несколько слов о женщине. Искренняя. Чуть-чуть стервозная. Привлекательная брюнетка. Волосы закалывает в «хвост».

Он не одобрял и эту причёску, но неизменно утверждал, что «хвост» супруги гораздо симпатичнее конского.

– Новое пальто? – спросил Гриша, подойдя к двери.

– Да.

– Фасон не модный.

– Спасибо за комплимент.

– Пожалуйста. Помочь раздеться?

– Сама.

– Почему так поздно вернулась? Опять начальник на работе задержал?

– На что намекаешь, Отелло?

– «Молилась ли ты на ночь, Дездемона»?

– Будем ссориться?

– В другой раз.

Все мы что-нибудь ищем: связку ключей, уходя утром на службу, шлёпанцы, вернувшись вечером домой, приключения, смысл бытия…

Кто-то разыскивает спутниц: в мировой паутинке и ночных заведениях, в сутолоке метро…

Некоторым судьба благоволит, немногим противится, не давая повстречаться с «одной заветной».

Небезызвестный писатель тоже присматривает Свою.

Умную и настоящую.

Искреннюю и жизнерадостную.

С большим сердцем и чувством юмора.

Красивую брюнетку с карими усталыми глазами, словно у Sade в клипе на песенку «King of sorrow».

Понимающую, умеющую сглаживать острые углы и прощать.