Алексей Козлов - Новый Лука Мудищев

Прекрасно всё-таки, старея
И из… сь в пух и прах,
Не дослужиться гонореи
И не ходить, как… в очках,
Подобно членам местной Думы,
Что нежатся, дела поправ.
Они так грузны и угрюмы,
Как сейф или чернильный шкаф!

…Вот все ушли,.. и поп Евгений
Рукою стискивая…
В тоске безумных сожалений
Влачит к лежанке перпендуй.
Кухарка зналась с провиденьем,
По большей части и газет,
B прозябала потным б. деньем
И чу, походами в клозет.
Вот там застал её Мудищев,
И к стенке ванной пригвоздя,
Подал ей …, как воду нищим
При виде славного дождя.
Увидев не дружка милого,
А бородатую немочь,
Матрёна завывает снова
И молит господа помочь.
Вовеки, присно на… всуе,
Спасти её дыру большую!
Как сладко слушать эти пени,
Когда… вставляет в дых,
Ведь… по мнению Монтеня
Главнее органов иных.
Мы часто слышим у Шекспира
Про короля – блажного Лира,
Но редко слышим про друзей
Пренесравненных е…й!
Он связан с миром и судьбою,
Он поднимает душу вмиг,
И хуже нет – на поле боя
Утратить детородный штык
И яйца потерять в атаке!
Нет-нет, друзья! Всё это враки!
Всё это пошлая …ня!
И право же, не для меня!
Да, были люди помощнее,
Чем бедный автор и поэт,
Их львиный …, их бычья шея
Хранили древности завет!
С ним не сравним
Завет библейский,
В котором Сара и Саул,
Поколесив в среде судейской,
Покинули судейский стул,
Одеты в шкуры полицейских,
Устроили великий шум,
То волосы стригут, то серут,
Утратив жизни смысл и меру!

Своим гузном архилы роя,
Где и живого места нет,
Над оживлением героя
Вотще трудился наш поэт!
Поэт так предан переменам,
Что вмиг на власть валит дуром!
Нет, лучше тыкать толстым членом,
Чем по г… чесать пером!
Нет, всё непросто в этом мире.
Есть даже гитики в сортире,
И философию в аду
Я, братцы, без труда найду!
А что кругом – сплошная сера
И нету ни хе.. ни хе..!
Наука никнет и молчит,
А наш Лукашенька…
Так конь,
застывши над корытцем,
Задумался, как говорится,
И чушь прекрасную понёс.
Увы, в России есть вопрос.
Вопрос давно озвучен:
«Братцы!
…или не …?
Или всю жизнь смотреть кино —
Американское говно,
В котором Николсон – бродяга,
И Шварценеггер голубой,
Затеяв шашни у оврага,
Потом отправились домой,
Руками потирая шишки!
Друзья мои!
Читайте книжки!
В них много всякого порой,
Но там всегда герой с ел…,
А не картонная подделка,
Какая ссыт темно и мелко
России милой вопреки,
Как говорили старики!

Есть много в мире сочинений
Про блядство и про свойства трав,
В которых извращался гений,
Тщеславью вялый х.. предав.
Чтоб показать свои шнурки
С весьма приятной стороны
Не надо быть мужом достойным,
Не надо к Оксфорду скакать
И затевать с врагами войны,
Но надо тискать и е…!
Е..ть! Как как мило это слово
Для уха родины святой,
И как оно звучит сурово
В устах горянки молодой!
Кому пикантного охота,
Пусть тот читает «Джон Кихота»,
И плачет над его судьбой,
Где только шишки, боже мой!
Кто извращён, как курва, снова,
Тому пособник Казанова.
Или смешной маркиз де Сад,
Готовит к гильотине зад,
Забыв напевы Элоизы,
Любовь и прочие стриптизы!
Он ждёт народного доверья,
Он входит в раж, ломает перья,
Но ц… не силён сломать!
Таков француз, е… …!
Все так мелки, все так забавны,
Все так преступно своенравны,
Что чудом автора перо
Мочою жолтой изошло.

Всё гнило вкруг. Средь трупной хери
Забыты напрочь Алигьери,
Рабле и Моцарт, и царит
Везде и всюду инвалид
Треногий, вялый пятипалый,
А в общем-то приличный малый,
И в сущности своей педант.
Скорей несите аксельбант
С весьма фривольной гравировкой,
Мне право-дело, так неловко!

И я был молод!
Я не струшу!
Когда? Не помню уж когда…
Но самке я смотрел не в душу,
А скажем прямо, Кой Куда!
Вверяя разум свой планидам,
В её чертоге неземном,
Я был столь тронут нежным видом,
Что чуть не тронулся умом!
Я демократию любил,
И ежечастно Х.. д…

Вселенной призрачные соты
Для нас не значат ничего!
Планеты вы… а Природа,
Стравив их в пёстрое кубло.
Вкруг с сумасшедшим ускореньем
Летят галактики навзрыд,
Здесь ангелы с весёлым пеньем,
И Бог, как крайний индивид
Сидит на облаке, не дышит,
И чертыхается «Б..-б..!»
И только молниею пышет
На полуголые поля.
В руках огонь, в глазах – забота,
Рука висит и… стоит,
Он любит местных патриотов,
За их надменно блядский вид.