Gvela - Поскакали

Утром совершенно не похожий на меня кентавр, может только цветом зеленых глаз, суетился вокруг и счастливо щебетал, какой я молодец, что принял союз.

Кроме как желания тюкнуть по голове суетящегося кентавра, ничего не было. Меня заставили вымыться и переодеться. Подсунув мне какие – то тряпки для человеческой части тела. Пришлось натягивать.

Меня привели к устроенному в степи своеобразному алтарю в виде крупного камня. Самый старший кентавр, по обычаю, стал проводить обряд. Что-то спрашивали, я отвечал, вяло поддакивая. Состояние было близкое к обморочному. Меня качало и трясло одновременно. Я совершенно не желал видеть своего супруга, поэтому все время смотрел себе на ноги, не отрываясь.

После нудной и долгой церемонии нам, в конце концов, вручили браслеты, прицепив их на предплечья, и объявили супругами.

Столь радостную весть я воспринял, скрипя зубами. И решил по-тихому смыться и заныкаться где-нибудь подальше от первой брачной ночи. Супруг, чтоб его черти жарили, вцепился в мой локоть и не отпускал меня ни на шаг. Я как сомнамбула бродил за ним следом, так и не посмотрев, как он выглядит. Нас подвели к столу, вручив кубки с вином, и понеслось…

– Поздравляем с союзом… бла-бла…

– Пусть союз будет крепок и нерушим…

– Желаем вам любви…

«Еще бы детей побольше пожелали» – издевался я сам над собой.

– Подними кубок, – прошептал очень знакомый бархатный голос с места моего супруга.

Я, дернувшись, уставился в смешливые глаза Ксера.

– Ну, ты и урод, – выдал я. Обидно. Словно надо мной взяли и посмеялись, причем прилюдно.

– С чего бы вдруг? – вроде спрашивает игриво, а в глазах недовольство.

– Если бы я знал, что будешь ты, никогда бы не согласился, – зло сказал я. Но мне ведь можно, это меня унизили, просто использовали как игрушку. А я, дурак, повелся! За меня решили, а я и рад стараться. Идиот! А сам только перед церемонией думал, что попадись такой как Ксер буду рад. Отвратительно. Я сам себя продал, как последнюю шлюху.

– Тогда нечего было соглашаться, тебя никто не неволил. И меньше стоило бы в пол пялиться, тогда знал бы, с кем заключаешь союз, – не меньше моего разозлился кентавр.

– Ты прав. Я идиот, что повелся на все эти бредни. Я чихать хотел на всех, и на тебя в том числе!

– Поздновато ты спохватился, – скривился в усмешке вожак.

– В самый раз. Я не стану тебе супругом. И если у вас не было разводов, то мы будем первыми, кто расстанется. Чао! – Швырнул кубок с вином через стол. Сорвал с плеча браслет, запустил его следом за кубком и выскочил в коридор. Не останавливаясь, я понесся к выходу, слезы мешали глазам нормально видеть. Все расплывалось, а я ревел в голос. За эти несколько дней я плакал слишком часто, это непорядок.

– Все к черту! Пусть катятся на все четыре стороны со своими законами. Я хочу домой. Просто хочу оказаться в своей комнате и забыть все это как дурной сон.

Я продолжал бежать что есть силы. Шум ветра в ушах как песня.

– Пожалуйста… пожалуйста… – просил я у шутников, закинувших меня в это место.

Я бежал долго, выкладываясь по полной, пока обессиленный не повалился на траву. Говорят, загнанная лошадь умирает. Может, и мне повезет. Вот сдохну прямо сейчас, и все закончится.

Грудь ходит ходуном. Воздуха не хватает, кажется, словно задыхаешься. Сердце готово выскочить из груди, бьется в бешеном ритме. А я жду чуда…, но оно не происходит.

Опять утро. Долго я спал. Поднимаюсь, с радостью потягиваюсь. Надо уходить. Меня могут искать, а как же, я так оскорбил самого Ксера, вожака табуна. Хрен ему, а не супруг. Придирчиво осматриваю себя и понимаю, что с таким заметным и необычным серебристым окрасом меня вычислят на раз. Приходится искать грязь. Даже грязь здесь найти сложно, в сердцах я сплевываю.

Скачу быстро так, как могу, впереди маячит лес. Замечательно, уж там грязь просто обязана быть. Замажусь весь по самые уши, на первое время пойдет, а там, глядишь, денег подзаработаю и краски какой-нибудь куплю, перекрашусь. Вот еще было бы неплохо узнать, как кентавры эти самые деньги заработать могут. А вдруг в городах люди на таких как я охотятся? Вопросы, вопросы, и ноль ответов.

Теперь знаю, что такое, когда земля трясется от топота ног, вернее, копыт. Я тихонечко притаился в зарослях, раскорячась на пузе, как можно ближе прижимаясь к земле. Ага, в человеческом теле можно и по-пластунски проползти, а тут грести чем? Копыта до ушей сотрешь, но ползать не научишься.