Татьяна Танилина - Лорд Адамс. Мистическая комедия

«Ещё один день!» – угрюмо констатировал практичный обыватель, набрасывая житейский бизнес-план.

«Ещё один день!» – испугано бормотал истинный джентльмен, которому никак не удавалось вписаться в отнюдь не джентльменские реалии советского бытия

И только параллельное сознание по утрам безмолвствовало. Очевидно, русский двойник – «Емеля на печи» – любил долго спать.

* * *

Сорок первый день в чуждой реальности начался с добычи хлеба насущного.

Увидев, что в гастрономе продают сыр, лорд Адамс немедленно занял очередь. Он так давно не ел сыра. Последний раз вкушать сей продукт ему довелось ещё в Англии. В отличие от творога, довольно частого продукта в советских магазинах, сыр был дефицитом и на прилавках появлялся редко. Разумеется, лорд не стал интересоваться, какой сорт продают. Не всё ли равно, если он только один.

До вожделенного сыра оставалось меньше половины очередного пути, когда – в первый миг лорд Адамс даже не понял, что происходит: потолок ли обрушился, или воздух сгустился до плотности бетонной плиты? – что-то тяжёлое придавило английского пэра. И в мозгу полыхнула мысль: «Это никогда не кончится!» Лорд Адамс понял: всё! Возврата нет! Он навсегда останется в этой чуждой ненавистной реальности. Лорд закрыл глаза, и перед ним возникла чёрная стена, словно душа, капитулировав от безнадёжности, выбросила неведомому противнику чёрный флаг вместо белого.

Черноту на экране мысленного взора неожиданно затянула тёмно-серая пелена – лорд почувствовал, что его закрытые глаза наполнились слезами. Он боялся, что, если откроет веки, слёзы брызнут из глаз, точно у плаксивой девицы. Украдкой промокнув глаза, лорд Адамс открыл их и направился к выходу. Ему уже не хотелось сыра. Ему не хотелось вообще ничего. «Сыр» – приманка – дешёвый особнячок – заманил его в мистическую ловушку, и она захлопнулась навсегда.

Надежда превратилась в дефицит. Жизненно важный товар испарился с нейронных полок, и отсутствие этого живительного кислорода для души сделало жизнь невыносимой. Не было сил утром подняться с постели. Титанических затрат энергии требовало любое пустяковое действие. Трудно было просто говорить, мучительно – с кем-то общаться. В груди появилось инородное тело – магнитная плита, что притягивает весь мрак, обитающий во вселенной чувств. Гнетущая лавина апатии заполонила всё тело и сознание. Лорд Адамс очутился в зоне колдовской иезуитской гравитации. Всё стало нестерпимо тяжёлым: тяжёлые ноги, тяжёлые руки, тяжёлая голова и тяжёлое-претяжёлое сердце.

Лорд недоумевал: что происходит? Надежда исчезала и раньше: на сутки, на полдня, на час, на минуту. Но всякий раз он обретал её снова или она сама возвращалась к нему – в сущности, это неважно. Главное, что надежда помогала ему держать удары, которыми парадоксальная реальность осыпала английского пэра. Он готов был вытерпеть многое, потому что верил: ещё чуть-чуть – и он вернётся в Британию. Каждое утро парадоксальная реальность безжалостными лапами рвала на мелкие клочки билет в обратный конец – веру снова очутиться на Родине. И каждый день надежда помогала лорду собирать и склеивать эти клочки, тем самым возрождая веру и давая силы жить.

Но вдруг надежда совсем исчезла; клочки разлетелись – рухнула вера; жить стало невмоготу.

Знать бы, где можно купить этот дефицитный товар, лорд ещё на рассвете занял бы очередь… стоял бы часами, сутками… и под палящим солнцем, и под проливным дождём… терпел бы грубость и надменные шуточки продавцов, безропотно сносил бы трескотню болтливых баб в очереди, хамские выпады скандалистов… – только бы купить хоть второсортную толику надежды.

Но такой дефицитный товар купить невозможно. И никакой блат не поможет его достать.

Освободившуюся «жилплощадь» в сознании после исчезновения надежды захватило беспросветное отчаяние, которое любезно предлагает лишь две перспективы: беспробудный сон или беспробудное пьянство. Сон устроил забастовку, оставалось одно…

Традиция five o’clock tea обогатилась на русский манер – чай заменила водка. Но мелькающие в пьяном тумане проблески надежды таяли быстрей, чем испарялись алкогольные пары. Даже водочный файф-о-клок не помог.

И тогда лорд понял: единственное спасение от этой беспросветной тоски – самоубийство. Надо просто вычеркнуть себя из этой чёртовой реальности, и дело с концом! Пусть злобная мистическая сила найдёт себе иную жертву и куражится над кем-то другим.