Юрий Пашанин - Царские указы, или Необычные похождения Царя всея Русси. Часть 2. Отмеченный небом

Как жена не состоялась,
Не хватило саму малость,
Хоть сама она собой,
Скажем прямо, баба – бой.

На одно я место слабый.
Мне уверенность внесла бы,
Был тогда б инструмент мой
В комникации прямой.

Вот уж год с тобой лежим мы,
Только, брат, не в том режиме.
Нам давно бы и всерьёз
В лоб задать себе вопрос.

Хоть валяемся как принцы,
Тот ли жизненный наш принцип?
На такой вопрос чуть свет
Дать развёрнутый ответ».

Пашкин взгляд темнее сажи:
«Да! Удобства, мягко скажем,
Оставляют, иху мать,
Всё же лучшего желать.

То, что всё у нас не круто,
Может, нравится кому-то,
Только мне на склоне лет
Нужен тёплый туалет.

Это как горох об стену
Обсуждать нам эту тему,
Хоть над дыркой и не раз
Был какой-то дисбаланс.

Вот с питаньем жизнь не ахти.
Сколько лет та девка в вахте
И за жаркою котлет
Отстояла сколько лет?»

Ванька Пашке: «Вроде восемь.
Мы потом у Варьки спросим.
Вспомнил! Девять! Вот чудак!
Ведь действительно же так.

Вот вернёшь её когда ты,
Будешь сытым и поддатым.
Так что воду не мути,
Лучше Варьку вороти».

«Ох, ты! Будет в коем лете
С Варькой жизнь в приоритете.
Хочет этого-то вот
Государственный живот.

Но ведь дал обет святому
Быть по жизни холостому.
Не накликать мне бы бед,
Коль нарушу сей обет.

Что про баб – мне чужеродно.
Ты сошлись на что угодно,
Непосредственно и здесь
Не включусь я в тот процесс.

Хоть по девкам и грустим мы,
Пол со мной не совместимый.
Должен быть вопрос про стыд
Окончательно закрыт.

Блуд и похоть – вот что это.
Со своим не лезь советом.
Вот куда казна течёт,
Полный дай теперь отчёт, —

Павел двинул бровью строго, —
Там размытой слишком много
Шелухи от аз до ять.
Вот что нужно мне понять».

«Мыслит ум твой, Пашка, туго.
Мы ж возьмём её прислугой.
Если ты в завязке той,
Будь, раз хочешь, холостой.

Ну, а, мож, в твоё-то ложе
Надо девку помоложе?
Ты, Паш, только намекни,
Прибегут сюда они», —

Предложил Иван с подмигом.

Открестился Павел мигом:
«К лучшей жизни той, дружок,
Ни к чему такой прыжок.

Ну, пойми ты, девку в ложе —
Этот номер не возможен.
Был за мной иной уход
Каждый месяц, каждый год.

Без услад любви мгновений
Нету внешних проявлений
И пропал лет пять через
Абсолютно интерес.

Истребить любви заразу,
Знаешь, Ваня, лучше сразу
И подумать день спустя
О других уже путях.

Ведь понятно абсолютно,
Что сейчас не голод лютый.
В рот возьми пшена чуток,
А потом воды глоток.

Мы ж и так, хотя в исподнем,
В светлом будущем сегодня.
Ну, а этот твой интим
Он со мной несовместим».

«Стал умишком, вижу слабый
Ты в монашестве без бабы.
Раз готов ты голодать,
Уж-то мне теперь страдать?

Потеснил меня ты рано.
Не желаю тараканом
По сырым сидеть углам.
Делим царство пополам.

Как покину тьму сырую,
Попляшу и пожирую.
По натуре я не скуп —
И тебе уж будет суп.

Есть задумка и иная.
Кто про твой обет-то знает?
Выбрось это из груди.
Ты, Паш, бабу приводи».

Пашка в крик: «Почто, ей Богу,
Мне сулишь не ту дорогу?
Предлагай что хочешь, но
Персонифицирвано.

Хочешь ты в свою утробу
Абсолютно всё, должно быть.
Ну, а мне и так не лень
Жить по шагу каждый день.

Мне нужна затея эта,
Но сугубо и конкретно.
Я готов гонять чаи
На благополучии.

И котлеты, и пельмени
Жизни качество изменят,
Но от баб меня уволь.
Всех бери под свой контроль.

Бабы пусть хоть что чинят, но
Быть должно тебе понятно,
Чтоб меня меж дел возни
Не искал ни кто из них.

Баб в Россее повсеместно
Много разных интересных.
Ты уж сам к ним нос свой суй,
Там, что можно, обрисуй».

У Ивана в горле сухо:
«Всё понял. Зову Варюху.
Воротится как, тогда
Будет сытная еда.

Год лежал с тобою. Хватит!
Спи один теперь в кровати.
Я уж с Варькой в уголке
Как-нибудь на сундуке».