Владимир Титов - Тёмная сторона. Сборник мистических рассказов и стихов

Если бы решимости было достаточно для победы, он бы, наверное, всыпал от души сопернику и гордо удалился бы, оставив изменщицу Каролинку тормошить его бесчувственное тело. Но в жизни не всегда торжествует справедливость.

– А что, крутой гитлербункер! Как думаешь, Петруха?

Подготовка к адскому возмездию заняла две полных недели. За это время друзья пропасли объект, выявили его график и маршруты перемещения. Объект работал в магазине на окраине с понедельника по пятницу, в рабочие дни возвращался домой около полуночи. Родион больше всего боялся, что будущая жертва заметит Петю и заподозрит неладное, но объект был то ли туп, то ли беспечен, и во время слежки они ни разу не спалились. Одновременно с этим они проделали куда более трудоёмкую и важную работу: оборудовали то, что Родион обозвал «гитлербункером». Притащить в глухой овраг в подмосковном лесу бочку с крышкой и обрезком водопроводной трубы, врыть эту бочку в откос под углом в сорок пять градусов, так чтобы скрылась с краями и осталось бы ещё сантиметров тридцать – это был тринадцатый подвиг Геракла. Особенно, если заниматься этим вдвоём, причём один из участников предприятия по объективным причинам может оказывать скорее моральную, чем физическую помощь…

Но вот самая нудная часть работы осталась позади. Впереди – самый ответственный этап.

– От я лосятина! – воскликнул Родион. – Груз нужен. Хороший. Сотку, не меньше, чтоб с гарантией. Есть идеи?

– Можно гири купить, – предложил Петя.

– Можно-то можно, а как их сюда переть? – вздохнул Родион. – Они же тяжёлые, суки.

День у Руслана не задался. Сперва эти долбозавры, «менеджеры зала», потеряли дорогой пылесос, который уже был оплачен. Самое интересное, что пылесос числился по базе, но вот беда – клиенту нужны была техника, а не буковки и циферки из эксельной таблицы. Руслан орал на этих тупорылых, мало глотку не сорвал, заставил ползать по всем подсобкам, так что через полчаса их белые рубашечки были в говнище, но толку ноль: пылесос как корова языком слизнула. Потом он позвонил той ссыкухе из университета, хотел пригласить в субботу на хату на пару палок, а она его обломала: типа с друзьями собралась за город. Он хотел было её послать, но сдержался. Пусть ещё разок поработает ротешником, а потом можно и пинок под сраку выписать. Потом уже по дороге домой у него два раза глохла тачка. Короче, домой приехал злой, как пёс. «И фонарь, сука, не горит», – отметил он, идя к подъезду.

Он увидел, что от подъезда к нему шагнули два каких-то штриха, и напрягся. Ну, а кто бы на его месте не напрягся!..

– Онуприенков? Рустам Алексеевич? – спросил один из этих.

– Руслан Александрович, – машинально поправил Руслан. – Чё на…

– Да мне хоть Магомет Иосифович! – хохотнул тот кекс… и тут Руслану в голову слева прилетело что-то тяжёлое.

– Подхватывай его, ты!.. – яростно шипел Родион. Пока Петя держал на весу нелёгонькое тело недруга, Родион завёл его руки за спину. – Сейчас браслеты наденем… и будешь ты у нас, дядя, арестованный!

Петя только завистливо вздохнул. Как же легко у Родьки это получается!

– Всё, готово, понесли!

Бесчувственное тело отнесли в «бычок». Как выяснилось на заключительном этапе подготовки к спецоперации «Аццкая мстя», достать грузовоз без водителя потруднее, чем с наличием такового. Но они справились. А значит, справятся и со всем остальным. Подтащив «клиента» к машине, Родион нахлобучил ему на голову мешок из-под картошки, обмотал ноги скотчем и в таком виде зашвырнул в грузовой отсек.

– Как сказал Гагарин, «Поехали»!

Петя молчал. («Пока этот козёл при нас – молчи, не говори ничего! – строго-настрого велел ему Родион. – Если что, я буду говорить. Я для него чужой дядя, а тебя он может по голосу опознать. Тогда проблемы будут.») Ему было страшно, по-настоящему страшно. Он понимал: то, что они уже сделали, описывается несколькими статьями уголовного кодекса. Если что-то пойдёт не так – тут никакой дядя из Общественной палаты не поможет. Может, отступиться, пока не поздно? Завернуть во дворик потемнее, вытряхнуть этого придурка из машины, надавать пинков и уехать, а? Он уже своё получил… Нет. Нельзя позволять себя обижать. Нельзя позволять себе прощать неотомщённые обиды. Нельзя быть малодушным. Тебе больно и страшно – а ты сожми зубы и терпи. Ты мужчина. Оставайся им. Если ты не являешься женщиной, но ведёшь себя не так, как подобает мужчине – значит, ты слякоть.