Дмитрий Петров - Сказки Александра Мы

Обязательная часть радужных прожектов подошла к концу, началась долгожданная – фуршет. Без душащих галстуков и кусающей язык ограничениями самоцензуры.

– Ну что? Поехали! – начал чёкаться первый тостующий.

– Кстати, знаете откуда вообще слово «Поехали!»?

– Из словаря Даля?

– Не сомневаюсь, первый космонавт читал словарь, но дело в другом. Юра устойчиво испытывал неприязнь к шикарной фразе «Экипаж, взлетаю!». Ну согласитесь. Корабль «Восток-1», и экипаж – один человек. Командир – сам себе. И команды давать – самому себе? Это шизофрения, а в космос шизофреники не летают (вернуться уже таким можно, но вылетают все здоровыми по медкомиссии). Так что Юрий Алексеевич не захотел сам себе командовать. Он сказал: «Поехали!» пронёсся над Землёй…

Над столиками уже витали анекдоты:

– А что от нас дальше, Луна или Нижний Новгород?

– Не морочь мне голову! Подойди к окну. Луну видишь?

– Вижу.

– А Нижний?

– Нет…

– Вот. То тоже.

От расстройства он словно провернул ключ на зажигание, его внутренняя ракета пошла на взлет. Поднимается и басистым рокотом первой ступени произносит импровизированную речь.

– Послушайте, коллеги! Да сколько же можно? Скоро, очень скоро эти таблички окажутся рядом:

Юрий Гагарин

1934 – 1968

Советская Космонавтика

1961 – 201…

Наступит время писать главную «книгу о…». В Библии Космонавтики будет известное начало:

В начале было Слово. и Слово было ПОЕХАЛИ!

Слово стало символом новой космической эры развития человечества. А сам автор – иконой. Как и отец, отправивший его в вечность – Сергей Королёв. Десятилетия сотни тысяч инженеров этого континента молились на вас. Потом образы Гагарина и Королёва в русском секторе МКС постепенно завесили иконками, как на приборной панели авто.

Но ваш подвиг не прошел зря (и уж точно не даром!) – там, за океаном, хоть и не молятся на вас, но продолжают работать. Не космическими таксистами, дальнобойщиками и грузчиками, а двигаться вверх. Сложно в космосе определить, где верх, но движение «всегда вперед». Как дела у NASA? Нормально. Нормально к горизонтали. Ну, т.е. вертикально – в зенит.

А мы? В свои 56, уже несколько лет лежим при смерти. Кома – это когда никто не возьмет на себя ответственность признать правду и отключить системы.

Каждого смелого ждет пять минут славы. После такой пятиминутки в последнем автобусе он задумался о своих же словах:

Грузчики…. Космические таджики. Таксисты – еще один этнос. Да только ведро ржавеет гвоздями. А галактические дальнобойщики вырастут из чужих детей. Пора уже изучать «Самоучитель Автостопа по Галактике: как на халяву вернуться туда».

Космонавтика, словно ночной лунатик, который 50 лет назад рвался к Луне. А потом очнулся: «Где я? Что я? Как вернуться? Доведите до дома».

Это еще ничего, если спохватился вовремя – вышел, вернулся. А бывает так замечтаешься или в грезах былого погрязнешь, что и не заметишь – сон. А потом… Потом тряска, словно возвращаемый на Землю модуль в плотных слоях атмосферы колбасит. А это водитель автобуса тормошит, мол, «пассажир, депо уже – выходите».

– Чёрт, проехал остановку.

– Вот именно – проехали!

Всегда, когда спрашивали: «Где ты хочешь себе дачу?», скромно отвечал: «Хочу маленький домик на Марсе». Так лучше на Волге, или же плюнуть, рискнуть и сделать последние шаги, но на Марсе. До дачи. Да хоть бы и в гробик. Пусть лучше тошнит от вакуума, чем от мыслей об упущенном космосе.

Выбрался из депо. Он бредет в темноте, как в космосе. Что он сделал не так? Как довел себя до этой дыры? В смысле – не только докатился до депо.

Вы же тоже понимаете? Зачем эти вопросы? Эй, скажи лучше, разве не прекрасны звезды в этой темноте? Когда бы ты их еще разглядел? Смотрите:

– Летит! Спутник? Нет. Не мигает – это летит метеор. Скорее загадывай желание:

«Три! Два! Один! Поехали!»

Практика и терпение…

Практика и терпение… и еще практика.

О чем это я? Быстро можно загрузить в себя дозу психотропа, даже запустить ракету из спичек. А способность медитации, особенно для уставшего от жизни, но такого же беспокойного мыслями сознания требует времени, спокойствия и сосредоточенности.

Но метеор падал не зря. Основа двигателя любой ракеты: камера сгорания и сопло, правильно высчитанной раскрывающейся формы. А между ними узкая горловина. Частичка горючего и частичка окислителя попадают в камеру. Дальше происходит реакция, и проходя через сужение, по закону Бернулли, частицы ускоряются в сопле.