Лёля Эмм - Риэлт - лёгкий путь к деньгам

Может, не может меня найти?

Люблю ездить в транспорте, особенно сидя.

Вокруг столько разных людей!

Приятнейший мужской голос по радио объявляет остановки и предлагает автобусные экскурсии на выгоднейших условиях: если найти живого ветерана куликовской битвы или мамаева побоища (который хочет съездить в Москву или Питер), то его, по предъявлении удостоверения, повезут бесплатно, а меня, в качестве сопровождающего, – за полцены.

Люблю Москву, а особенно – Питер! Только, кроме вокзалов нигде там не была. И то лет 25 назад. Но всё ещё люблю.

Кондукторши в автобусах моего маршрута двух видов: пожилые и молодые. Это два самостоятельных биологических вида.

Пожилые (самоотверженные матери-пенсионерки) здесь ради цели: помочь детям.

Детей у них, как правило, несколько, и все жаждут помощи: доплаты на увеличение жилплощади, приобретение машины/ квартиры/ дачи, в самом бедном фантазией случае: помочь выучить внуков.

Пожилые, обойдя владения, садятся в уголок и мысленно делят помощь – каждому в клювик, как большая птица среди птенчиков в гнезде.

Второй вид: молодые кондукторши.

В автобусе находится только их тело. Мысли тела в другом месте: доказывают, как повезло с ней «этому козлу», решают проблемы многочисленных детей, переживают «как свою» личную жизненную драму подруги/соседки.

Эти приходят в кондукторши чтобы убедить себя: жизнь дерьмо, основываясь на постулате: пассажиры – козлы.

Среди молодых кондукторш много явно пьющих.

Сегодняшняя девушка из них (судя по виду и шлейфу запаха – из моего района). Вчера у неё был огромный личный праздник, с переходом даже в сегодня, а в кране нет не только горячей, но и вообще никакой воды.

– Обилечиваемся, граждане!

Напротив, у окна, сидит девочка-подросток с лицом ещё не падшего ангела. Она транспортирует на дачу (несложно угадать – автобус идёт на вокзал, сегодня пятница) в рюкзаке любимейшего друга: кота. Из рюкзака периодически высовывается круглая рыжая башка с сумасшедшими от страха зелёными глазами и утробно мяукает.

Котище, наверняка, огромный.

Этому ангелу страшно жалко любимца, и она шепотом уговаривает его потерпеть. На мобильный несколько раз звонит какой-то взрослый распорядитель девочкиной жизни и нарезает поручения. Она гладит рюкзак и повторяет: я знаю, я помню, да-да, открыть теплицу.

Я тоже люблю котей.

Особенно чужих и на расстоянии.

Много лет назад у меня был серый красавец Барсик, которого дочери «подарила просто так добрая тётя – продавец». Поигравшись в него несколько дней – дочь остыла.

И кот достался лично мне.

Мы зажили с ним счастливой кошачье-человеческой семьёй. Брак длился лет десять; Барс, как настоящий белорусский мужчина, умер раньше супруги.

В его обязанности входило: спать где и сколько хочешь, радостно встречать меня с работы, иногда болеть – чтобы мне жизнь не казалась малиной. В сытом состоянии он воровал всё, что ни попадя – из спортивного интереса, специализируясь на труднодоступных местах; своим поведением (охота на дичь, бои с конкурентами, беспорядочные связи) давал повод для разговоров соседям.

Потом он умер, не доделав все важные и интересные котиные дела.

Теперь его портрет (с черной ленточкой в углу) переезжает со мной по всем местам моего обитания.

Автобус оптимистично наполовину пуст.

Пассажиры в восемь утра все одинаковые: жуют мысленную жвачку.

Уже в дверях у меня звонит телефон:

– Я вас видела вчера, у вас уже виски на уши лезут, – щебечет нежный голос, – у меня завтра «дырка» с десяти, насколько вас записать?

Это – мой парикмахер Дина, из соседнего офиса, с пронзительно зелёными глазами и медными дредами.

Вся её коротенькая двадцатитрехлетняя история называется «Побег».

Динины мама и папа исповедовали веру «где родился, там и пригодился» в глубочайшей белорусской глубинке. От цивилизации (райцентра) этот посёлок находился сравнительно недалеко – километров пятьдесят-шестьдесят.

Это – если «напрямки» по воздуху или в теории, по карте: от точки А до точки Б.

В действительности, по грунтовой, а местами асфальтированной дороге – часа три езды на ПАЗике.

Бежавшие от преследования властей основатели-старообрядцы заблудились в лесах среди болот и решили – здесь их никто не найдёт.

Советская власть, великая отечественная война, оккупация немцами – все, не сразу находили Динину историческую родину. Хотя теперь, в 21 веке, наземный транспорт (ПАЗик 1980 г.), ходил в посёлок с завидной регулярностью: в понедельник и четверг.