Георгий Огарёв - 1000 притч

– Я вижу, ты настоящий искатель, ты во всем идешь до конца, – произнес, наконец, Учитель. – Тогда я скажу тебе то, что говорю далеко не всем.

Когда ищешь огонь, находишь его вместе с дымом. Если желаешь обладать отражением луны в ручье, уносишь с собой целое ведро воды. Иначе человек не может. Его устремлениям всегда сопутствуют помехи. И чем сильнее будет твое желание чистоты, тем вернее будешь испытывать нечто противоположное.

Но если ты умеешь отличать достойное от недостойного, то недостойное постепенно начнет тебе подчиняться. Распознавание обязательно даст тебе власть над собой. Или ты никогда не слышал, что враг обессиливает, когда смотришь ему прямо в глаза?!

Однажды Конфуций предложил своим ученикам высказаться на тему о том, что бы они сделали, если бы им дали управлять страной.

Цзы Лу сказал:

– Я бы хотел управлять царством в тысячу боевых колесниц. За три года я бы накормил народ и воспитал в людях мужественность.

Жань Цю сказал:

– Я бы взялся управлять уделом с десятком городов и за три года плотно заселил бы свои владения землепашцами. Ритуалы же и музыку я оставил бы на попечение более достойных мужей.

Ученик по имени Чунси Хуа сказал:

– Я не взялся бы утверждать, что у меня есть особые способности, но красоту ритуалов я люблю. На торжественных жертвоприношениях в храме предков или на приеме иностранных послов я бы охотно помогал распорядителю церемоний и носил бы халат из тонкого шелка и шапку с шелковыми нитями.

– Ну а ты, Цзэн Си? – обратился учитель к последнему участнику беседы. – Чего бы ты хотел?

Цзэн Си, все это время перебиравший струны лютни, доиграл мелодию до конца, потом поднялся и сказал:

– Мое мечта не такая, как у остальных… В конце весны, когда уже сотканы весенние одежды, я хотел бы искупаться в реке, освежиться на ветру у алтаря Дождя и с песней возвратиться домой!

– Я был бы рядом с тобой! – неожиданно воскликнул Конфуций.

Однажды Наньцюань работал на кухне. Ма-цзу Даои спросил его:

– Что ты тут делаешь?

– Пасу быка, – ответил Наньцюань.

– Как же ты его пасешь?

– Как только он пытается вернуться к траве, я тут же втаскиваю его назад за ноздри.

– Ты действительно пасешь быка! – воскликнул Ма-цзу Даои.

Однажды чиновник по имени Гун Чжоулянь спросил Ма-цзу Даои:

– Есть мясо и пить вино – это правильно или нет?

Чаньский наставник ответил:

Когда вы едите и пьете – это ваше благополучие, а когда вы не едите и не пьете – это ваше счастье.

Цзэн-цзы жил в царстве Вэй, носил холщовый халат без подкладки, лицо его опухло, руки и ноги покрылись мозолями, по три дня он не разводил в доме огня, по десять лет не шил себе одежды. Поправит шапку – завязки оторвутся, возьмется за ворот – локти вылезают из протертых рукавов, схватится за сандалии – и задники развалятся.

Но, шаркая сандалями, он распевал древние гимны, и голос его, подобный звону металла и яшмы, наполнял Небо и Землю.

– В чем твое счастье? – как-то спросили Цзын-цзы.

– Мое счастье в том, что никто не может сделать меня своим подданным: ни удельные владыки, ни сам царь. Ибо пестующий в себе волю забывает о своем теле, забывающий о теле становится равнодушным к выгоде, а тот, кто не думает о выгоде, обретает свободу.

Монах Сюдзан жил в небольшом дзенском храме. Каждый день он поднимался в половине пятого утра, чтобы поработать в монастырском саду, тогда как все остальные монахи спали до семи или восьми. Сюдзан надеялся, что наставник Якусан непременно встанет раньше, чем они, и увидит, кто спит, а кто героически трудится в темноте, но Якусан спал наравне с монахами. Однако Сюдзан продолжал свою утреннюю работу, проклиная спящих и одновременно завидуя их лени. Наконец он все же рассказал об этом наставнику. А тот спросил:

– Скажи, Сюдзан, для кого ты работаешь?

Этот вопрос поставил монаха в тупик. Тогда Якусан сам на него ответил:

– Вот именно – для себя. Когда работаешь, работай для себя и не заботься о том, работают ли другие. Когда ложишься спать, просто спи и не беспокойся о том, где находится твоя борода, под одеялом или над ним. Когда пишешь книгу, не переживай, будет ли она когда-нибудь напечатана и прочтет ли ее кто-либо. Обо всем этом позаботится Бог.