Георгий Огарёв - 1000 притч

– Замолчи, – сказал Си Джеха. – Пусть ворон постирает свою одежду с мылом, она у него еще чернее, чем наша.

Беседуя с отшельником, купец утверждал, что благодаря богатству избавлен от необходимости потакать чьим-то желаниям или вкусам.

– Вот как! – воскликнул отшельник. – Ну а когда ты сегодня выбирал место для стоянки своего каравана, что было важнее: красота местности или наличие корма для вьючных животных?

– Ясное дело, изобилие трав решило мой выбор, – ответил купец.

– Выходит, хоть ты и богат, а живешь так, чтобы скоту было по вкусу, – засмеялся отшельник.

Двое преступников стояли у стены в ожидании расстрела. Офицер, командовавший исполнением приговора подошел и спросил:

– Хотите последнюю сигарету?

– Пошел прочь, негодяй! – закричал один из них.

Спустя пару секунд второй сказал обеспокоенно:

– Тихо, Джек! Не создавай нам неприятностей.

Учитель путешествовал с одним из своих учеников. Ученик имел поручение смотреть за верблюдом. Как-то ночью, усталые, они подошли к караван-сараю. Привязывать верблюда было обязанностью ученика, но на сей раз он не побеспокоился об этом и оставил верблюда непривязанным. Вместо этого он помолился и сказал Богу:

– Позаботься, пожалуйста, о верблюде.

А сам ушел спать.

Утром обнаружилась пропажа. Верблюд исчез.

– Что случилось с верблюдом? Где он? – спросил учитель.

– Не знаю. Спросите у Бога, поскольку я попросил Аллаха позаботиться о верблюде. И даже не один раз, а трижды. Вы сами меня учите: «Верь в Аллаха», – вот я и доверился.

– Верь в Аллаха, но прежде привяжи своего верблюда, – сказал учитель, – поскольку у Аллаха нет других рук, кроме твоих.

Однажды приходский священник играл в гольф с одним из своих прихожан. Священник бил первым и послал свой мяч лететь по верному направлению.

– Хороший удар, отец, – сказал прихожанин, который чувствовал себя довольно нервно, поскольку был новичком в этой игре.

Он положил мяч на метку, поднял свою биту, размахнулся и не попал по мячу.

– Иисус Христос, я промахнулся! – воскликнул он.

– Не богохульствуй, – сказал священник.

Но прихожанин сделал еще несколько замахов по своему мячу и каждый раз промахивался, при этом восклицая:

– Иисус Христос, я промахнулся!

– Такой богохульный язык непростителен, – сказал священник, – сейчас я буду молить Бога, чтобы он покарал тебя.

Священник посмотрел на небеса, соединил свои руки и начал молиться.

Вдруг раздался гром, облака заклубились и огромная сверкающая молния сошла вниз, поразив священника. На мгновение наступила тишина, затем с небес раздался голос:

– Иисус Христос, я промахнулся!

Император каждый год устраивал великое собрание мудрецов. Наимудрейшему из всех доставалось в подарок стадо прекраснейших коров. Учитель Яджновалкья был настолько уверен в своей победе, что прибыл с опозданием. Его сопровождала многочисленная свита преданных учеников. Было полуденное время, припекало солнце, а разомлевшие коровы стояли перед дворцом.

– Отведи этих коров в нашу общину, – сказал учитель одному из своей свиты, – все равно победа будет нашей.

Следом за Яджновалкья во дворец пришла Гарджи, женщина-мистик, которая молча просидела все дискуссии. Когда Яджновалкья победил всех соперников, он обратился к императору:

– Пожалуйста, простите меня. Вознаграждение мои ученики уже забрали.

Гарджи встала, она была возмущена глупой самоуверенностью Яджновалкья в своем всезнайстве.

– Ты зашел слишком далеко. Я вынуждена дискутировать с тобой, – сказала Гарджи. – Ты сказал, что Бог создал мир. Был ли ты свидетелем этого? Если да, то, значит, мир уже существовал, потому что был ты, а если нет, то у тебя нет оснований утвержать это.

Яджновалкья был потрясен, тысячи ученых вокруг и даже сам император были потрясены. Она была права, необходим очевидец.

Однако Яджновалкья с огромным трудом взял себя в руки и сказал:

– Все должно быть созданным, жизнь не может прийти к существованию из ничего.

– Если все сущее должно быть созданным, тогда кто создал Бога?

Яджновалкья понял, что попал в ловушку. Ведь для создания Бога нужен новый, более могущественный Бог, а для создания последнего – третий Бог, но где же это закончится?