Михаил Жванецкий - Сборник рассказов

К.А-а-а, вологодские. Нету.

М.Псису? (Наливает кладовщику).

К.Себе.

М.Не могу.

К.Езжай назад.

М.Назад дороги нет! (Пьют.) Пятеренки, шестеренки?

К.Пошукаем.

М.Псису?

К.Рисуй.

М.Пошукаем псису? (Неожиданно) здравствуй, аист, здравствуй, псиса... Та-ак и должно бы-ыла-а слу-шисса-а. Спасибо, псиса, спасибо, аист...

К.Давай сначала до конца списка дойдем.

М.Дойдем, дойдем. Я уже почти дошел... Трисалата...

К.Чего – чего?

М.Трисаторные штуки, четыре псисы и бризоль... Экскаваторные шланги,

четыре штуки, и брызент...

К.Брезента нет. Пожарные разобрали.

М.Может водочки?

К.Нету брезента.

М.А коньячку?

К.Нету брезента.

М.Сосисочный фарш.

К.Нету брезента.

М.Банкет для семьи с экскурсией...

К.Нету брезента, и не наливай.

М.Верю тебе, Гриша, если нет, ты не пьешь, потому что ты честный человек.

Уж сколько говорили, сколько писали об этом, что страдает у нас обслуживание друг другом. Что хромает у нас хорошее отношение человека к человеку.

Товарищи! Братья! Сотрудники! Соученики!

Я обращаюся к вам, дети мои!

Автоинспекторы и владельцы!

Официанты и голодные!

Кассиры и безденежные!

Вахтеры и те, кто предъявляет в развернутом виде! Перестаньте враждовать, дети мои! Прекратим междоусобицы и распри! Протянем друг другу руки!

Сегодня ты ко мне пришел, завтра я к тебе. Сегодня ты мне даешь щи, завтра я вырываю тебе зуб. Зачем нам калечить друг друга, братья?! Воспитатели, которые ненавидят детей, сложите оружие и выходите на площадь строиться – страна задыхается без дрессировщиков. Администраторы, не переваривающие живых людей, тайге нужны лесники, от вас до ближайшего жилья будет пятьсот километров непроходимых болот.

Кассир, дитятко мое, выглянь в амбразуру, я сегодня в новом галстуке. Ай-яй-яй... Официанточка, сестричка, девушка! Чего ж ты на меня из кухни со штыком наперевес?.. Кто ж тебя разъярил с утра, страстная ты моя, что тебе самое лучшее сделать, какой самый дорогой подарок поднести? Уйти к чертовой матери? Ухожу, родная, ухожу! Не нарушу ничем, не потревожу. Пойду в магазин...

Здравствуй друг мой и брат, продавец. За что ты меня не любишь? Посмотри на меня, я же точно такой, как и ты. Пальтишко, шапочка, ботиночки, шнурочки. Куда ж я пойду? Только к тебе. Нас много?.. Верно. А я в чем виноват? Ты же тоже размножаешься. Любимый брат! Обними меня через прилавок. Всплакни и обслужи. Куда ж деваться нам обоим? И пишут об этом и говорят, а пока мы сами не договоримся, никто нам не поможет. Нарежь, птичка моя и взвесь. А потом закроешь магазинчик и все расскажешь: и что яблочки не твои, и колбаса не твоя, и выручка не твоя. А я тебе скажу, что и завод не мой, и станок не мой, и ты не мой, и я не свой. Все наше, все родимое, все свое. Чего ж мы друг на друга кидаться будем? Уж обслужи, кудрявый! А я тебе гаечку подберу, в холодильничек твой вставим, и застучит он, запоет, как канареечка, и ты будешь доволен и я. И хорошо нам всем станет, и сойдет на нас великая благодать!

Обнимемся, братья!

Облегчим душу!

Женщины, подруги, дамы и девушки! В чем радость и прелесть встреч с вами? Почему вы созданы такими? Нежная кожа, эти глаза, эти зубы и волосы, которые пахнут дождем. Этот носик и суждения по различным вопросам. Товарищи женщины, дамы и девушки! Назад! Вы уже доказали, вы можете лечить, чинить потолки, собирать аппараты, прокладывать кабель. Хватит! Назад! Обратно! В поликлиниках женщины, в гостиницах женщины, в цехах женщины. Где же прячутся эти бездельники? Она ведет хозяйство, она прописывает мужа и сидит в техническом совете. Она и взрослеет раньше и живет дольше. У нас в новых районах одни старушки, где же старики?.. А вот бездельничать не надо, будем долго жить. Пьем, курим, играем в домино, объедаемся, валяемся на диванах, а потом к ним же в претензии – мало живем. Морщины в тридцать, мешки у глаз в тридцать пять, животы в сорок. Кто нами может быть доволен? Только добровольцы. Лев пробегает в день по пустыне сотни километров. А волк? Все носятся по пустыне, ищут еду. Поел, лежи. А у нас поел – лежи, не успел – лежи... У льва есть мешки под глазами? Имей он брюхо, от него бы сбежала самая унылая, самая дряхлая лань.