Похождения штандартенфюрера СС фон Штирлица после войны

Борман высунулся посмотреть, почему Айсман так скоро пе-

рестал орать и начал тихо охать.

-- Борман ! - нежно воскликнул Штирлиц. - Иди сюда, хороший

мой.

Ласковые нотки в голосе постоянно злого и на кого-то обижен-

ного Штирлица с большим тяжелым каpтpиджом звучали неестественно.

Великий пакостник понимал, что самое хорошее, что можно полу-

чить от Штирлица, это очень несильный пинок или совсем незамет-

ный синяк.

-- Чего ? - спросил он с подозрением, на всякий случай приго-

товившись прыгать в заросли довольно недружелюбных кактусов.

-- Хочешь конфетку ? - ласково спросил Штирлиц, доставая из

кармана завернутую в фантик лимонку. Красный фантик с желтыми

полосками и надписью "Молотовский шоколад" заманчиво поблески-

вал на заходящем солнце. Борман открыл рот и уставился на

что-то слишком доброго Штирлица.

-- Бери, не стесняйся, - лелейным голосом сказал Штирлиц, при-

давая своему лицу как можно более ласковое выражение. - У меня

их мно-о-го ... Хорошая конфетка... Не бойся !

Борман хищно схватил гранату и исчез за окном. Взметнувшийся

в небо кактус ясно продемонстрировал, что Борман решил съесть

конфету прямо в прыжке в заросли. Оборваный и обгоревший Бор-

ман, пролетая мимо окон ватерклозета, заорал:

-- Я вот тебе дам конфетку ! Я тебе дам конфетку ! Я тебе ве-

чером пирог принесу !

-- Сам скушай ! - ласково закричал Штирлиц, сохраняя на лице

ангельское выражение.

Проводив взглядом Бормана, так внезапно улетевшего в джунг-

ли, он посмотрел на лежащего перед ним Айсмана, каким-то обра-

зом сползшего с двери.

-- Еще хочешь ? - удивился Штирлиц, доставая каpтpидж.

-- Может, завтра ? - с надеждой попросил Айсман.

-- Ладно, я сегодня добрый. - сказал Штирлиц, мощным ударом в

челюсть повергая Айсмана в состояние хватания воздуха и вообще

неограниченного удивления. После своего коронного удара он вы-

тащил Айсмана из апартаментов. По пути Айсман умудрился стащить

из коридора шнурки и щетку для чистки сапог. Штирлиц, возвра-

тясь, с удивлением заметил Даллеса, подающего признаки жизни.

"Слабак ", - подумал Штирлиц, исполняя роль пращи; роль камня

исполнял Даллес. Через секунду раздался оглушительный рев и мя-

уканье тигра, на которого имел удовольствие свалиться Даллес;

тигр был голоден и через пятнадцать минут от Даллеса остался

лишь правый ботинок и пуговица от брюк.

"И кактусы он не любит ", - оскорбленно подумал Штирлиц. Офи-

церы Рейха кактусы не уважали, но знакомиться с ними приходи-

лось. Штирлиц после такого эмоционального подъема решил немного

подкрепиться. Достав штук десять банок, на которых не по-русски

было написано "Tinned stew meat for russian spyes and personely

for russian razvedtchick mister Shtirlitz", приготовился отужи-

нать. Но это ему не удалось. Ворвавшийся в комнату ананас,

разбросавший по комнате отбросы столовой Фиделя, поверг Штирли-

ца в состояние транса. Такой гадости он не ожидал. Развернув-

шись, он не глядя выметнул в окно pулон, залитую свинцом, пред-

назначенного для каpтpиджов, и с удовольствием заметил, что ко-

му-то сильно не поздоровилось. Путем логических умозаключений

Штирлиц постиг, что это была месть Даллеса, обнаружевшего за-

пасы Бормана на черный день. Месть Бормана должна быть очень

большой, - а Штирлиц ожидал именно такой мести, - и месть эта

должна была вынашиваться долго. Штирлиц успокоился и, в течении

получаса уничтожив десять банок, овладел собой и уснул, добрый

и счачтливый.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Всю Кубу потрясла радостная новость, что Штирлиц собирается

позагорать. Из-за этой новости было организовано восемнадцать

прекрасных драк, в одной из них принял участие и сам Фюрер,

классически раздающий пинки и зуботычины направо и налево.

Штирлиц, как ни странно, участия не принимал: он изредка стукал

слишком настойчивого вопросителя по голове, и на этом инцендент

исчерпывался солнечным ударом в лице русского разведчика. И

вот, ясным летним днем Штирлиц вышел на пляж в своих любимых

красных семейных трусах в зеленый горошек с надписью "Товарищу

Штирлицу от благодарного женского коллектива фабрики "Красный

богатырь", чем смущал дам в русскоязычных странах и привлекал в

других, полотенцем из простыни Мюллера и темных очках из закоп-

ченного оконного стекла, попробовавшего одного из садистких из-

вращений великого мерзкопакостника.