Петр Незнакомов: Флорентийский чиновник Америго Веспуччи, или Сила обмана

Как же Америго попал в эту экспедицию? Мы можем лишь строить догадки. Вполне вероятно, что он встретился с упомянутым выше Охеда в каком-нибудь севильском кабачке, где они утоляли жажду чудесным андалузским вином, которое, как говорится, развязывает языки даже глухонемым, и побрели пьяненькие — теперь уже до гроба друзья и братья — по узким севильским улочкам (вполне возможно, сопровождаемые подружками легкого поведения) и на следующий день, еще толком не осознав с похмелья, что собственно происходит, оказались в Кадисе, где их ждал корабль Охеда. Вероятно, такое объяснение звучит несколько фантастично, но оно, пожалуй, ближе всего к истине. Ведь всякая другая попытка найти более логичную причину для переквалификации этого потомственного чиновника в мореплавателя, открывающего новые земли, заранее обречена на неудачу. Потому, что во всей этой истории нет ни грамма здравого смысла. За одну ночь человек еще может жениться, но стать мореплавателем — извините! Это вам не фунт изюма!

Как бы там ни было, но Веспуччи, видимо, морская служба пришлась по вкусу, потому что он до преклонного возраста больше не возвращается ни в Италию (это и понятно: там его ждет пожилая супруга), ни вообще на сушу. Он делает это лишь в самом конце своей жизни.

В 1501 году мы видим его уже на службе у португальцев. Но почему он предложил свои услуги королю Мануэлю — неизвестно. Сам он пишет в своих письмах-отчетах, речь о которых пойдет дальше, что король, плененный его знаниями и способностями, «попросил его помочь в открытии новых земель». Так ли это было на самом деле, мы не знаем, но тем не менее Веспуччи на протяжении трех лет плавал под португальским флагом у берегов Нового Света, как в первые годы ее открытия называли нынешнюю Бразилию, полагая, что она не имеет ничего общего с открытым Колумбом побережьем Западной Индии. В 1504 году он снова возвращается к испанцам, опять-таки не объясняя нигде почему, и плавает на их кораблях дважды до Дарьенского залива - между нынешней Колумбией и Панамой. А позже, до самой своей смерти в 1512 году (вот эта дата сравнительно точна), занимает должность главного лоцмана Кастилии (?!). А это уже верх алогизма. Представьте себе банковского чиновника на посту главного лоцмана и к тому же Кастилии! Неужели в Кастилии перевелись опытные капитаны, которые в те времена сделали из бурной Атлантики нечто вроде внутреннего испанского моря?!

На протяжении всей своей морской карьеры Америго Веспуччи так и не организовал ни разу по собственной инициативе и не возглавил ни единой морской экспедиции. Не существует почти никаких доказательств, кроме его собственного одного-единственного утверждения, что он был капитаном какого-то — то ли испанского, то ли португальского — корабля. Неизвестно даже, какие точно должности он занимал во время своих плаваний к берегам Нового Света. То он математик, то астроном и космограф (как он с особым удовольствием любит себя называть), одним словом, он всегда был на административной должности, попросту говоря, оставался и тут чиновником. Исторической пауке известен только один мореплаватель, под чьим началом Веспуччи действительно служил, — это упомянутый нами Алонсо де Охеда, но мы, кажется, уже объяснили, при каких обстоятельствах это происходило. Во всех остальных случаях Веспуччи хранит странное молчание относительно своих начальников, и большинство историков сомневается в том, действительно ли он совершил все перечисленные выше плавания или они лишь плод его буйной итальянской фантазии (относительно двух плаваний абсолютно точно доказано, что они из области легенд).

Вот что более или менее известно о странной личности, именуемой Америго Веспуччи. Тогда как же произошло, что его именем назвали четвертый континент?

Попытаемся найти объяснение, хотя нам явно недостает красноречия нашего героя.

Как ни странно, но всемирной славой Америго Веспуччи обязан прежде всего своим... отчетам. Да, да, вы совершенно правильно прочли это слово, дорогой читатель. Действительно тут так и написано.

Еще когда Веспуччи служил в банкирском доме Медичи, чему другому может он и не научился, но в составлении отчетов для вышестоящего начальства поднаторел настолько, что стал поистине мастером.

Переквалифицировавшись в моряка, Америго, видимо, не расставался со своим прежним занятием. По-видимому, эту тщательно скрываемую им обязанность он и выполнял во всех экспедициях. И в тех, в которых участвовал, и в тех, где обходились без него, но и о них во что бы то ни стало надо было любым способом отчитаться. Большинство испанских и португальских капитанов были в то время либо вовсе неграмотны, либо же весьма слабы по части письма. Смелые, дерзкие люди, они хорошо владели своим ремеслом, но все их открытия становились достоянием вышестоящих. Легко ли было таким капитанам засесть за пляшущий от качки капитанский стол, взять непривычными, огрубевшими пальцами гусиное перо и сочинять были и небылицы — отчеты о своих путешествиях. Короче говоря, большинство капитанов того времени предпочитали встретиться лицом к лицу со смертью, чем с чистым листом бумаги. И вот именно в такой критический момент появляется наш благообразный флорентиец, назначенный на штатную должность то ли математика, то ли космографа, и спасает положение, беря на себя эту неприятную для них работу. Ну как же было капитанам не улещивать Веспуччи, не поить лучшими винами и не кормить самыми лакомыми яствами, как не отдавать ему львиную долю добычи и самых молодых из захваченных ими туземок? От Веспуччи, в конце концов, зависело, как посмотрят «наверху» на экспедицию, какие награды повесят на грудь и сколько монет отвалят на новые плавания и новые подвиги.