И. Муха - Музыканты смеются

За последние триста лет было предложено около двухсот проектов искусственного языка. Все они, правда, преданы забвению, так как оказались неудачными. Интересен музыкальный язык, называемый "Соль-ре-соль".

Автором его был француз Сюдр, Он обнародовал правила своего языка в 1817 году. Сорок лет его последователя разрабатывали грамматику, словарь и теорию этого языка. В 1868 году в Париже появились сочинения на этом языке.

Корнями слов нового языка послужили семь основных музыкальных нот, они же образовывали и некоторые новые слова: си означало "да", до — "нет", ре — "и", ми — "или", до-ре — "я", до-фа — "он", ре-до — "мой" и т. д.

Такую речь можно было бы и сыграть. Но язык этот оказался труднее самого сложного современного языка и также был забыт.

Шел спектакль "Варфоломеевская ночь". Обнаружив отсутствие актера, который должен был сообщить Карлу IX о том, что во дворец вошли гугеноты, помощник режиссера подозвал первого попавшегося ему на глаза статиста.

— Немедленно беги на сцену и кричи: "Ваше величество, во дворец ворвались гугеноты!" Понял?

Прошептав это над ухом статиста, помощник режиссера тут же вытолкнул его из-за кулис на сцену.

— Ваше величество! Во дворец ворвались риголетты! — прокричал перепуганный статист, вызвав общий смех слушателей.

— Слава богу, что хоть не Евгении Онегины! — спокойно ответил актер.

Как-то один известный суфлер горячо говорил своему младшему коллеге: "Разве можно сравнить оперного певца с драматическим актером? Первому нужно иметь голос, быть в форме, знать музыку, знать всю оперу, свою партию, знать ритм, знать и чувствовать дирижерскую палочку, обладать певческим дыханием, уметь играть на сцене, а драматическому актеру… Ха! Ему нужен только хороший суфлер".

Один очень популярный и любимый в начале нашего века петербургский певец в концертах постоянно пел "Во Франции два гренадера".

Обычным посетителям всех концертов это порядком надоело. И вот как-то раз один из них не выдержал и язвительно крикнул при выходе певца: "Опять два гренадера!"

Певец не смутился, выдержал паузу и запел: "Во Францию три гренадера из русского плена брели".

Публика приветствовала его громом рукоплесканий.

В Тифлисе, где начинал свою артистическую карьеру Шаляпин, ходило много анекдотов о коменданте города генерале Эрнсте. В театре он сидел всегда в ложе над оркестром, как раз над ударными и медными инструментами. Однажды, заметив, что трубы, поиграв немножко, молчат, он решил, что это недопустимый беспорядок, вызвал директора театра испрашивает:

— Это почему же трубы не играют?

— У них паузы.

— Что? А жалованье они тоже получают с паузами?

— Жалованье получают, как все…

— Потрудитесь же сказать им, чтоб они в следующий раз играли без пауз! Я не потерплю лентяев!

В одном украинском оперном театре произошел курьезный случай в сцене дуэли из оперы "Евгений Онегин" П. И. Чайковского. По недосмотру в пистолете Онегина был слабо забит заряд. И вот в патетическую минуту, когда Онегин с решительным видом нажал курок, из дула пистолета вылетел пыж. Звука хлопушки, которая должна была имитировать выстрел, не было, только литаврист сделал один удар. Ленский растерялся: падать или подождать? На всякий случай приложил руки к груди, покачался туда-сюда и, наконец, решил упасть. Только он раскинулся, приняв эффектную позу, как за кулисами началась страшная пальба. Этот "салют" изрядно потешил публику.

Накануне праздника студенческая бригада дает очередной концерт в каком-то клубе. Народу полным-полно, за кулисами — суета: "Пришел? Нет? О господи, что делать, кого выпускать? Ну, вот пусть он выручит. Согласен? Скорей на сцену!" Миг — и непредвиденный солист уже очутился у рояля. Приосанивается и кивает аккомпаниатору: "Начинай!" Пока пианист играет меланхолическое вступление к арии Ленского, певец "входит в образ". Подан знак — и солист уверенно "хватает" первые ноты… арии Сусанина; "Чуют пра-а-аввду!"

На выездном спектакле "Евгений Онегин" в сцене дуэли не выстрелил пистолет. Под сдержанный смешок публики Ленский все же упал. Растерявшийся Онегин забыл о своей реплике. Тогда находчивый бас Зарецкий, вместо "убит", пропел речитативом, ломая музыкальный рисунок фразы: "Он умер от разрыва сердца".