неизвестен Автор - Подборка из юмористического журнал 'Magazin' 1996-97 годов

Архив М.Жванецкого

Михаил Жванецкий

Аркадий и комар

------------------------------------------------

Мой друг Аркадий очень умен. Золотая голова и руки. Взял шесть комаров и штангенциркуль, Измерил штангелем размах крыльев - 5мм. И стал делать сетку. Горизонтальную сетку не натягивал. Только вертикально. Через 5 мм. Комар брассом не летит, только баттерфляем. Комар от рождения вираж не закладывает. Комар не может сложить крылья, Пролезть, а потом расправить. Чего проще... Но комар, как всякий кровососущий, туп, А мой друг Аркадий умен и добр. Поэтому дома они теперь не встречаются. Только на улице.

Рассказ тети Клары, как она три года...

----------------------------------------------------

- Я три года над ними работала. Он несчастный парень. Она еле дышит. Я их познакомила. Он приходит ко мне: - Она сидит у телевизора, даже в мою сторону не глядит. Я поехала к ней. - Почему так? Розочка, ты не можешь пошевелиться? А она мне: - Он же мужчина. Он так сидит и я так сижу. Я поехала к нему: - Что же вы так сидите, Славик, вы же мужчина. Не может же девушка броситься вам на шею. Ну сядьте поближе. Пойдите в кино. - Она кино смотрит. Она на меня не смотрит. - А вы за руку ее брали? - Нет. - Возьмите. - Она вырвет. - Не вырвет. - А если вырвет? - Не вырвет. Я поехала к ней: - Он пойдет с тобой в кино, Розочка, и возьмет за руку. Ты не вырывай. - А, если мне будет неприятно? - Будет приятно. - А если будет неприятно?.. - Будет приятно! - Отчего? - Оттого, что когда мужчина берет за руку это всегда приятно. Он приходил, жаловался. Она приходила жаловалась. Я их вела три года. И вдруг от посторонних людей я узнаю. Что они пошли в ЗАГС. Я не была на свадьбе. Я обиделась... Что я неправильно сделала? ------------------------------------------------

Архив М.Жванецкого

Виктор Бондаренко

Супружеская верность

Некто Голобородов, кстати, Иван, пришел к княгине Голощекиной. Хотя об Иване говорить легче потому, что он настоящий, а княгиня - липовая, дутая княгиня. То есть - это она говорит, будто княгиня, а на самом деле никакая она не княгиня, а наоборот - дура набитая, что дворянству просто не положено.

Ну вот, значит...

Хотя, нет. Потому что так, дорогой читатель, ты вообще ничего не поймешь.

В слове пришел уже ошибка. У Ивана нет ног - не разгонишься походить, согласитесь...

Поэтому Иван передвигался на такой тележке с колесиками, отпихиваясь от асфальта руками, а чтобы руки не пачкались, он в них специально держит такие деревянные брусочки, размером с кусок хозяйственного мыла.

Раньше у Ивана были ноги. Он ими ходил и был как все, почти как все. Почти потому, что иногда Иван напивался пьяным (кстати, Иван - пьяница, а скорее всего алкоголик). И тогда не ходил, а лежал животом к верху, если не было дождя, а когда шел дождь или снег, Иван от него защищался спиной, поэтому лежал животом книзу. Искусство пользоваться ногами в такие минуты было недоступно Ивану и заключалось лишь в том, чтобы помогать телу переворачиваться в зависимости от погоды.

У Ивана было несколько детей, стыдившихся папы, и жена, которая его, впрочем, и Иваном-то не называла, а просто - пьяницей. Жена эта была женщиной неглупой, если закрыть глаза на пустяки и всякие мелочи, но Иван не мог жить с закрытыми глазами, и поэтому жили они плохо. Иван страдал...

Страдания эти проистекали от сплошного неумения жены общаться с ним. Дело в том, что она называла вещи своими именами. Ну а иногда - очень своими.

Например, слово звездоблюд никак не воспринималось Иваном, но задевало и злило, и иногда, услышав нечто подобное, он на всякий случай бил жену, чтобы та не выражалась при детях.

А об уме этой женщины говорит следующий факт. Часто, забирая Ивана с того места, где он боролся с непогодой, Клавдия - это ее так зовут - говаривала:

- Ванечка, падла ты гнусообразная, скоко тебе говорить можно: напился - пьянь неорганизованная - так ляжь на тротуаре и лежи. Тебя ж на дороге машиной раздавит - звездоблюд нещасный.

В тот роковой день Иван не дотянул до тротуара примерно 1 м и 2 см, как раз то, что приходилось на ноги, и троллейбус (они тогда только-только входили в моду) не замедлил случиться.

Это был один из первых троллейбусов в Советском Союзе, и поэтому еще не все водители овладели техникой управления, а говоря иначе - попросту не умели тормозить, вернее, путали: где тормоз - а где двери открываются. И вот в тот роковой день Людмила Стрежнева, не вполне владеющая техникой управления троллейбусом, села за руль. Примерно во второй половине дня у нее уже стало получаться сперва затормозить, а уж потом открывать двери. Но что было до этого, не берусь рассказать. Представьте сами: троллейбус на полном ходу распахивает все двери и начинает резко тормозить (сказывается неопытность), а если учесть, что троллейбус - первый в городе, - представьте ажиотаж пассажиров. Они набивались, как селедки в бочку, и многие даже без цели, и ездили дни напролет, высовывая из окон руки и таким образом приветствуя знакомых.