Андрей Налин - Последние приключения Винни-Буха и все

Ходили с Винни смотреть бражку. Она мутная, и ее много. Я пытался сосчитать трехлитровые банки, но забыл, что идет между девятью и семнадцатью. Впервые в жизни я видел, что Ё чем-то доволен. Говорит, бражка получается - супер.

Кролик тоже приходил смотреть и обозвал его козлом.

Пятница-Суббота

Тигра где-то с утра насосался пива, бегал по Лесу и всем рассказывал, что знает, как Кролик потерял телефон. Только это секрет. А Кролик бегал по всему Лесу за Тигрой. Когда он его нашел, тот притворился пьяным и секрета не сказал. Кролик страшно обиделся и сказал, что в нашем Лесу интеллигентам нечего делать, блин. Это он, конечно, зря. Какой Тигра интеллигент?

Мы с Винни снова ходили смотреть бражку. Ё предложил нам ее попробовать: забродила или нет. Мы сначала отказались, а потом согласились. Первым пробовал Винни. Сказал, что на вкус, вроде, приятно, но градуса нет.

Ё не поверил и сам отпил. Сказал, что, вроде, действительно, градус куда-то ушел. Тогда они налили мне в крыжечку. Мне не понравилось, но крепости, в самом деле, не чувствуется. Так я и сказал.

Тут Ё просто расстроился. Ну, е-мое, говорит, ну, нет в жизни счастья. И Кролик придирается, и с самогонкой не выходит. Давай, говорит, еще банку разопьем, а то все рано еще змеевик нужен, а что это такое, он не знает. (Я-то, кстати, знаю, но говорить не стал, чтобы он не передумал).

Винни сказал: Давай, и я сказал Давай.

Винни еще отпил и предположил, что сахар был неправильный.

- Думаешь? - спросил Ё.

- Думаю так. Если бражка вышла неправильная, то и сахар был неправильный. Значит и самогон был бы неправильный. Безградусный.

Ё вздохнул и открыл новую банку.

А дальше я не помню. Поэтому пишу не вчера, а сегодня.

Голова трещит. Но это ничего, сейчас пойдем с Винни лечиться. Бражкой.

Да, и еще... Помню, вчера у меня было Важное Дело. Но я о нем вчера не вспомнил, а сегодня тоже как-то не вспоминается. Конечно, чего ж вспоминать, если вспоминать нечего?

Да, и последнее. Змеевик - это змеиный пастух.

Суббота

На пригорке у Ё собрался весь Лес. Все проверяют, есть градус или нет.

- Ешьте-пейте, гости дорогие! Налетайте! Налегайте! Ничего не жалко! Старый серый осел - животное зажиточное, всех примет у себя в своем большом красивом доме.

Это он уже с утра напробовался, значит. Дома-то у него никакого отродясь не было. Так, пригорок чертополоховый.

Винни банку опрокинул (в смысле, выпил), и сказал, что сперва, конечно, градуса нету, но потом он, похоже, возникает.

Сава же сказала, что это только по цельсию градуса нет, а по фаренгейту - есть. Я попытался понять.

Вот если судить по Тигре - то он, получается, самый настоящий цельсий. Приложился к банке - и ускакал себе в Лес, хохоча и отталкиваясь от земли всеми четырьмя лапами. Ничто его не берет.

А Фаренгейт - это, наверное, тот жучок из Родственников и Знакомых Кролика, которого я никогда не знал как зовут, а спросить всегда было неудобно. Он как из моей крыжечки отпил, так все шесть ножек у него стали заплетаться, он закачался-закачался, да и свалился в мышиную ямку. В общем, спрашивать, как его имя, если Фаренгейт фамилия, стало не у кого. Наверное, Петр Борисович.

А тут и Кролик подошел.

- Ты что же, козел, народ спаиваешь? - обратился он к Ё, когда увидел в ямке Петра Борисыча.

- А че? Вон Бух еще когда написал:

Нажрался мужик,

В луже лежит.

Он же не жид,

Жопой не дорожит.

Это Бух!

- А ты мне, козел безрогий, не бухай. Тоже мне Пушкина нашел.

Я удивился, что кто-то сочиняет лучше Буха, и спросил:

- Винни, а кто такой Пушкин?

- Пушкин - это наше все, - удовлетворенно ответил медведь.

- Винни, а что такое ЖИД? - спросил я тихо.

- А мне почем знать, - тихо ответил Винни.

- Но ты же про это написал!

- Не, не я, это мне приписывают, - прошептал медведь. - Наверно, ЖИД это Жадный Индивидуум Дико. Вон, слышал, какой фигней дорожит...

Но нашего тихого разговора никто не слышал.

- У Пушкина никогда не росла борода, - не к месту, между тем, на мой взгляд, заявила Сова.

- Ага, и телефон Пушкин потырил, блин, - сказал Кролик тоже, вроде, не к месту.

- Да ладно тебе, тилихенция, - миролюбиво ответил Ё. - Лучше скажи, есть в бражке градус, чи нема? А то ведь все равно скоро все выпьют. Не побрезгуют.

- Да чтобы я, да с тобой, уголовником, да за один стол сел?!

- Стола-то как раз, Кролик, и нету. И садиться тута не на что. А ежели не хочешь со мной пить, так, давай, я пить не буду. Но попробовать нужно.

- Нужно! Нужно! - закричали все.