Сергей Прокопьев - Сорок бочек арестантов (иронические рассказы)

Зверский взгляд не испоганил Мошкину аппетит.

"Больше бы таких "камней на шее", - самокритично подумал, - из всякой безнадеги выход найду".

И выпил по данному поводу три фужера подряд. Не стал ждать Нового года. Шампанское шло как по маслу...

АРМЯНСКИЕ ЭКЗОТИКИ

На этот раз Коку Патифонова подвела страстишка: оказавшись у водоема непременно лезть в оный с целью омовения. Спокон веку гнездились внутри Николая Петровича гены водоплавания, не давали спокойно посидеть на берегу. Приказывали: "Ныряй", - несмотря на холод и отсутствие санитарной чистоты.

Та давняя, еще в советские времена, командировка в Ереван носила прогулочный характер. Не требовала напрягать инженерные мозги и аппарат конструкторского мышления. В действие шла одна лишь мышечная энергия.

Коку с Мошкиным снарядили доставить в столицу Армении ящик с прибором. Сопроводить его в пути авиационном, сдать груз заказчику и - гуляй. За это начальник давал 3 дня на "разграбление достопримечательностей Еревана".

Друзей в те края судьба не забрасывала, хотелось поглазеть на армяно-кавказскую экзотику.

Началась она в гостинице, где Кока, зайдя в номер, обнаружил, что простыня на отведенной ему кровати не первой свежести. Невинность полотна кто-то накануне уже нарушал боками. Явно читалось отсутствие девственности. Однако кастелянша восприняла Кокины претензии как личное оскорбление:

- Зачэм, без совести ваша лица, не шистый? Где пешком кто спал? Ботинка и сапог на обгоняжки бегал? Все шистенько!

Ворча, достала другой комплект. Хотя гарантий, на нем никто накануне не почивал, Кока бы не дал. Может, вприпрыжку в обуви и не отдыхал, но в более спокойном виде - вполне. Только, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не суйся.

Попытались друзья еще раз сунуться. В Омске их предупредили: такое финансовое понятие, как сдача, в тех благодатных краях отсутствует. По принципу, что лишнее на прилавок попало, то пропало. Мошкин, считая себя мужиком с головой, решил перехитрить местный торговый колорит. Бутылка армянского коньяка 13 рублей стоит. Дал тика в тику 13. На что продавец говорит:

- У тэбя три рубла есть?

- Есть, - без задней мысли Мошкин протягивает.

Продавец навстречу бутылку вручает.

- А три рубля сдачи? - Мошкин напомнил.

- Какой такой сдачи?

- Цена 13 написано, я 16 дал.

- Нэт, это вчера был 13, сегодня - 16.

Подпортил друзьям вечер за коньяком.

На следующий день Кока с Мошкиным поехали "грабить" водные достопримечательности Севана. Менее, чем Кока, подверженный амфибиозной наследственностью, Мошкин, тем не менее, не сопротивлялся. Июнь, жара несусветная, тянуло не в музей, а подальше от него.

И опять экзотика произошла. На этот раз с автобусом. Купили на автовокзале билеты на Севан, едут. Вот озеро вдали нарисовалось. А вблизи группа местных жителей на обочине. Останавливают общественный транспорт. Что-то водителю "гыр-гыр-гыр". И шумно садятся в автобус, который круто меняет направление следования. Мошкин покрутил головой минут пять, побежал к водителю.

- На Севан когда приедем? - поинтересовался.

- Нэ едэм!

- Как нэ едэм? - Мошкин от неожиданности заговорил по-армянски.

- Нэ едэм! - подтвердили только что севшие местные жители. - Дорога нэт!

В автобусе было три хохла, такие же ротозеи экзотик, как наши друзья.

- Останавливай! - кричат. - Нам на Севан!

- Мы заплатили за билеты! - завозмущался Кока. - Куда дорога девалась? На автовокзале была.

Местные ничего не знают. "Нэт!"- и баста.

Пришлось выходить со своим уставом из чужого монастыря и добираться самостоятельно.

На озере опять достопримечательность. Холод среди жаркого лета. Будто Севан родной брат Байкалу. Оказывается, купально-загоральный сезон ближе к концу лета разгорается.

А так песочек идеальный, лежаков штабеля, и ни души. Хохлы невдалеке расположились, сало едят, самогоном запивают. Изнутри греются. Кока с Мошкиным, сибирские валенки, собираясь на озеро, порешили коллегиально: с водкой на Севане отдыхать неинтеллигентно. Взяли бутылку вина, по килограмму черешни, помидоров. В жару, дескать, колбаса в рот не полезет. Кто же знал, что жара останется на подступах к пляжу. Над озером облако застыло, как гвоздями прибитое, и никакого солнца не пропускает. Вдали везде небо чистое, а здесь ни лучика на околевающие животы и спины Коки с Мошкиным не попадает. Холодища. Вином чуток разогрелись, через пять минут, будто и не употребляли кровь разогревающую жидкость. Покрепче бы...