Сергей Прокопьев - Сорок бочек арестантов (иронические рассказы)

И все равно что-то спасательное Борыске надо предпринимать, так как МЧСа под боком нет. А у Борыски столбняк, в голову вошедший, не проходит. Стоит, глазами лупает и пальцем не пошевелит во спасение жены и соседа.

- Помогай! - кричит Галка. - Холодно ведь!

- Как? - Борыска инструкций просит.

- Жердины давай! Веревку!

- А где взять?

Францев не стал ждать орудий спасения. Как атомный ледокол в белом просторе Арктики, начал, двигаясь спиной к берегу, ломать рюкзаком лед, пробивать проход к земной тверди. Галка устремилась следом.

Вышли они на берег. Опасность затонуть, как "Титаник", миновала, другая грянула - замерзнуть, как путешественник Скотт. Одно отличие - у того дачи под леденеющим боком не было, а наши замерзающие бросились на место недавней трапезы. На этот раз Францев не стал пропускать даму вперед. В мгновение ока, так бедняга околел в Омке, разделся догола и нырнул под ветхое, но ватное одеяло на диван, стоявший на кухне дачи Рыбасей.

Галка продрогла не меньше соседа. Ниточки сухой не найти. Мозги и те застыли в лед. Посему тоже наплевала на условности, тут же у дивана сорвала с себя мокрые тряпки, верхние и нижние. Однако Борыска грудью встал между обнаженной супругой и одеялом, под которым клацал зубами Францев.

- Ты что? - округлил ревностью глаза. - Очумела?! Куда прешься, там же Иван голяком?!

Галка, как и не слышит. Голая до последней складочки настырно лезет к чужому мужчине в постель.

- Оденься! - требует муж. - У тебя, что - крыша поехала?

Замерзающий горячему не товарищ. До Борыски не доходит, что у жены из всех половых желаний одно осталось - согреться. Больше ничего от соседа и любого другого мужика не нужно ни за какие коврижки и ананасы.

Недогадливый муж теснит ее в коридор на холод, но Галка буром лезет под одеяло к соседу.

Еле вытолкал из кухни. Дал старое, в краске измазанное трико, которое с треском едва налезло на крутые, гусиной кожей крытые бедра. Лишь после этого разрешил запрыгнуть под бочок к обнаженному соседу.

Сам рядом сел. Для пресечения порнографии. Попутно дрова в печку подкладывает. Они минут через пять закончились.

К тому времени Галка немного согрелась. Зуб на зуб стал попадать. И тут началось... Не подумайте, греховные желания зароились в голове. Как раз ничего общего с этим не имеющие. Желудок расстроился. Трудно сказать, по какой причине. Или переохлаждение тому виной? Или испуг дал себя знать? Или самогонка плохо легла? Медвежья болезнь открылась. Расстроился желудок, никакой моченьки нет. Как ни хочется на холод, а надо бежать.

Когда Борыска полетел за дровами, Галка, отчаявшись перетерпеть схватки, выскочила из-под одеяла, схватила фуфайку, прыгнула в старые туфли, что с лета валялись в углу, и помчалась за сарай. Туалет на зиму заколачивали.

Борыска прибегает с дровами, первым делом, конечно, в сторону дивана зырк, нет ли шалостей между утопленниками?

Уже рот раскрыл заорать, что это Галка под одеялом у голого Францева ищет? - как понял: кроме последнего нет никого на диване.

- Где? - выпали дрова из рук.

- Сама не своя вскочила, ни слова не говоря, убежала, - сказал Францев. - Спрашиваю: что? Подозрительно хихикает.

"Крыша поехала!" - ахнул Борыска.

Страшная мысль о сумасшествии клюнула в голову, когда Галка в присутствии живого мужа лезла к Францеву в кровать, тут Борыска утвердился в жутком предположении окончательно.

"За что?" - пронзило болью сердце.

Выскочил на крыльцо.

- Галочка! - закричал в начинающие сумерки. - Любимая!

Заглянул под крыльцо. Испуганно пробежался по участку. Посмотрел на деревья соседнего - не повесилась ли?

- Родная моя! - стенал на всю округу. - Цветочек ненаглядный! Солнышко кареглазое! Счастье единственное! Не уходи!

"Прямо как лебедь, что подругу потерял! - сидела Галка за сараем. Откуда слова берет? Сериалов мексиканских насмотрелся что ли?"

"Лебедь" метнулся к полынье.

"Может, в воду прыгнула?" - резанула жутка мысль.

- Любовь моя! - простонал в реку. - Как я без тебя?!

- Там у нас туалетной бумаги нет? - спросила Галка из-за сарая...

И теперь часто воскрешает в памяти музыку тех сладких слов, что кричал в вечереющее дачное пространство напуганный муж.

И так светло становится на душе... Так отрадно...

ТРУСИКИ С УШАМИ

С некоторых пор Галка Рыбась увлеклась рыбной ловлей. Раньше ездила с мужем так, за компанию. Уху сварить, на бережку позагорать. Лет пятнадцать потеряла. Когда пристрастилась, обнаружился прирожденный дар на крючок, червячок, подсекания. Мужа на раз глубоко за пояс заткнула по объемам добычи. Перелавливала на голову. Счет опережения шел на килограммы и ведра. И не только мужа обставляла по всем статьям. Весь берег, куда бы ни поехали.