Фред Адра - Конец актерской карьеры

— Черт! А ты не пытался с ними поторговаться?

— Ни в какую, — отозвался Диджей. — Подавай им ужас, и все тут.

Так. Нехорошее предчувствие росло. Ко мне в голову со стуком и криками ворвались Здравый Смысл, Инстинкт Самосохранения, а также Элементарная Осторожность, и стали наперебой уговаривать меня не ввязываться в такую сомнительную авантюру. Мол, публике это может здорово не понравиться. Скажу честно, возразить мне им было нечего. Но тут перед моим мысленным взором в ослепительном сиянии появились ноги Лили, они росли и росли, пока не заняли все пространство, отведенное под мозговую деятельность, вытеснив из него Здравый Смысл, Инстинкт Самосохранения а также Элементарную Осторожность. И я подумал, что, возможно, дело не так уж плохо, и все может обойтись. А если я не поражу воображение хозяйки этих ног, то мне вряд ли удастся войти с ними в тесный контакт — с ними, и со всем остальным. Таким образом я принял решение не отказываться от услуг "кровожадных" брауни. Если вы мужчина, то вы меня поймете. А если женщина, то считайте, что этого абзаца не было.

Наступил вечер, а вместе с ним и время представления. Я глянул в зал из-за кулис — зал был набит битком. Я поискал глазами Лили и нашел ее сидящей в седьмом ряду. Она закинула ногу на ногу и сияние от ее коленки покрывало люстры под потолком несмываемым позором. Рядом с Лили сидела какая-то дамочка, но судя по всему они были незнакомы. Это, впрочем, неважно — главное, что ее не сопровождал никакой мужчина, этого я бы не вынес.

Ну что же, пора начинать. Напустив на себя озабоченный вид, я несколько суетливо вышел на сцену. Надо сказать, что я никогда не давал публике заранее понять, что представление начинается. Никаких объявлений, третьих звонков и выключений света. Все выглядит якобы спонтанно и все прекрасно освещено — пусть зрители видят, что я не похож на других артистов и мне скрывать нечего, нет никаких веревок, отверстий в полу и прочих секретов. Пусть сразу поймут, что я — особенный.

Итак, я выскочил на сцену, подошел к микрофону и озабоченно хмурясь сказал:

— Дамы и господа! Такая неприятность — мне срочно надо записать одну оригинальнейшую мысль, но, оказывается, у меня при себе нет ручки. Может, у кого-нибудь из вас найдется ручка, или карандаш, или фломастер, или кисть с красками, или ноутбук?

Некоторые зрители уставились на меня в недоумении — а это что еще за чудо вылезло на сцену? Ну и что, что у него ручки нету! У них тоже много чего нету, но они же на сцену не лезут! А большая часть публики попросту меня проигнорировала. Но один солидный господин все-таки среагировал на мой призыв, он вытащил из внутреннего кармана пиджака ручку, вытянул ее перед собой и сказал:

— Вот, пожалуйста. Только постарайтесь вернуть мне ее до начала представления.

Я улыбнулся и ответил:

— Премного благодарен! Только вот боюсь, что вернуть вам ручку до начала представления никак не получится. Дело в том, — я торжественно повысил голос, привлекая к себе внимание зала, — что представление уже началось!

И в тот же момент ручка вырвалась из его руки, пронеслась над рядами и застыла передо мной. На несколько мгновений воцарилось молчание, а затем зал взорвался аплодисментами. Я раскланялся, поблагодарил почтеннейшую публику и сказал:

— После такого одобрения я не считаю возможным отвлекаться на запись даже очень оригинальных мыслей, так что я предоставлю этой любезно одолженной мне ручке самой их записать — мне кажется, она неплохо с этим справится.

Я взмахнул рукой, и ручка подлетела к столику, стоящему на сцене. На столике лежало несколько тетрадных листов, на одном из которых она начала что-то писать, старательно раскачиваясь в разные стороны. Зрители опять восторженно зааплодировали. Короче, все шло как обычно, я четко вел представление по устоявшейся системе, и Диджей тоже не зевал и честно отрабатывал свой эмоциональный хлеб.

Когда же я решил, что зал уже достаточно разгорячен, я перешел к главной части представления — кукольной. Вот что повергает публику в шок похлеще любых иных фокусов!

Для начала мы с ожившим Буратино немножко пообщались на сцене, и у зрителей еще могла оставаться слабая надежда на наличие ниток, магнитов под полом и еще черт знает чего, что могло бы приводить куклу в движение и говорить за нее. По-моему, Диджей справлялся с оживлением кукол существенно лучше всяких хитроумных технических приспособлений. Но объяснять это другим я, естественно, не собирался. Пусть надеются на веревочки и шестеренки. А я чуть позже попробую их воображение на прочность, отправив Буратино в зал. Обожаю наблюдать за реакцией ошеломленных зрителей, когда кукла отправляется в зал поболтать с ними по душам, проходя между рядами и садясь к ним на колени. Пускай поищут ниточки и веревочки. Хе-хе.