Алексей Шубин - Жили по соседству

- Тут школу поселковую станут строить, - объяснил Федор Иванович. - За дом заплатят, а участок под застройку выше отведут, там, где семейным рабочим дома строят...

Неожиданно девушка заплакала горько и неудержимо, прижавшись лицом к рукаву Федора Ивановича. Совсем не о доме плакала она! Понял это Федор Иванович и утешил Анюту как мог: расцеловал ее мокрые глаза и щеки.

- Никуда я от тебя, Анюта, не уеду... Дорогая моя, любимая!.. Сам сказать об этом собирался, да как начать, не знал...

Куда слезы делись! Застыла Анюта в объятиях Федора Ивановича, и слышно ему стало, как сильно и быстро бьется девичье сердце.

Так вот оно где, счастье!

Но стоит ли так долго старину вспоминать? Не давнему прошлому, а сегодняшнему дню посвящена эта повесть, и если автор позволил себе такое отступление, то только потому, что темно-зеленый "Москвич" Леонида Карасева не успел еще домчаться до дома.

4.

Вернувшись с работы, Федор Иванович прочитал телеграмму сына и, как будто ничего особенного из нее не вычитал, взялся за обычные дела. Вымылся, надел свежий парусиновый костюм и вышел к обеду. Посыпая перцем щи, спросил Наташу:

- Ну, как у тебя, птица-синица, с химией? Наташа, скромница-скромницей, опустила глаза в тарелку.

- Думаю, как-нибудь выдержу...

Отец - не мать: ему не скажешь, что экзамен по химии поручено сдавать Хапу. Не то чтобы Федор Иванович не любил шуток, но на шутки умел отвечать шутками, а их Наташа имела основание побаиваться.

- "Как-нибудь" - это значит на тройку, - прокомментировал ответ дочери Федор Иванович. - Не жирно планируете, Наталья Федоровна.

- Дело в том, папа, что мне ужасно мешает заниматься Ленькина машина. Учу, а сама все время про нее думаю.

- А ты на время про нее забудь.

- Пробовала, но ничего не выходит... Со мной происходит в точности то же, что со Львом Толстым...

- Не так плохо! Какую главу "Войны и мира" дописываешь?

- Ты смеешься, папа, а я говорю серьезно. Когда Лев Толстой был маленький, он играл со своими братьями "в белого медведя". Нужно было стать в угол и не думать о белом медведе, а у него ничего не получалось, потому что он все время думал о том, что нельзя думать о белом медведе, и, значит, все-таки думал о нем. Понимаешь?.. Так и я думаю о Ленькиной машине...

Федор Иванович улыбнулся.

- Хочешь, совет дам? После обеда стань в угол и думай о том, что тебе нельзя думать о химии

- Вот ты опять шутишь, а мне не до шуток! После обеда Федор Иванович по обыкновению прошел в сад.

Маленькая усадьба Карасевых и состояла из одного сада, причем плодоводством заведовал Федор Иванович, а декоративным цветоводством - Наташа. Деревья плодоносили, а цветы цвели на славу. Что касается животноводства, то оно велось Карасевыми крайне своеобразно И, как говорится, себе в убыток. Живность, населявшая их усадьбу, смело могла быть отнесена к категории мелкого безрогого и совершенно непродуктивного скота.

Белая с черным пятном на носу собачонка Клякса была заведена в качестве сторожа, но за короткое время пребывания у Карасевых разъелась и впала в такое благодушие, что разучилась лаять. Ее благодушие заходило столь далеко, что, когда в карасевский сад через забор наведывались соседские ребята (делали они это в пору созревания яблок и отнюдь не для юннатских наблюдений), она, приветливо посалютовав им хвостом, спокойно свертывалась колечком и делала вид, что спит. Если бы не Ивана Ивановна, добровольно взявшая на себя обязанности сторожа, худо пришлось бы яблоням и грушам!

Что касается Иваны Ивановны, то странным прозвищем и самим существованием она была всецело обязана Наташе. Несколько лет назад, придя в гости к одной из своих подруг-соклассниц, Наташа увидела большое гусиное семейство, в стороне от которого жался хилый и забитый птенец. На Наташин вопрос, почему он такой, хозяйка дома сердито ответила: "Такой уродился. Давно его добить надо, да все руки не доходят". Наташе стало жаль заморыша, и она выпросила его себе. И что же? Через каких-нибудь три месяца на вольных карасевских кормах при заботливом Наташином уходе жалкий комочек пуха превратился в крупного, удивительно умного гуся. Тогда-то на семейном совете ему в честь известного персонажа "Каштанки" и была присвоена кличка "Иван Иванович". К кличке все привыкли, но ко всеобщему конфузу скоро выяснилось, что Иван Иванович... гусыня! Возник было спор о новой кличке, но Наташа сразу его прекратила, заявив:

- Совсем ничего менять не надо! Только раньше мы звали его.., то есть ее, Иваном Ивановичем, а теперь будем звать Иваной Ивановной.