Ира Студнева - Вечно молодые

Принимаю волевое решение и все-таки сажусь на кровати.

– Оооу, наша маленькая сирена очнулась, я ждала тебя в сознании только к обеду.

– Черт, – ругаюсь шепотом, хотя могла даже не пытаться это скрыть.

Оборачиваюсь на голос, который сочится сарказмом. От моей кровати вверх поднимаются ступеньками еще около десятка таких же. На краю одной из них, сложив ногу на ногу, сидит Олли.

Знакомьтесь: Оливия – Верховная сирена воздуха.

И она вот-вот надерет мне задницу, потому что я была очень-очень непослушной девчонкой.

Она вся такая острая, будто, создавая ее, кому-то было лень работать над линиями. Даже русые волосы были идеально прямые и собраны в хвост, который достигал середины лопаток. Она выглядела самой нормально из нас. Ни татуировок, ни странного цвета волос, ни других особых примет. Не то чтобы нежно-фиолетовые волосы Сантос, еще одной сирены земли, как и Дели, меня сильно смущали… Скорее тот факт, что фиалковый – ее натуральный цвет, заставлял задуматься над тем, какой я была в прошлой жизни. Я быстро привыкла не пялиться на руку Мел, полностью забитую цветами, и на четки вокруг шеи Дели.

Единственное, к чему невозможно подавить интерес, были шрамы от недавних ранений. Подмечая, как они постепенно покидали их тела, задаваясь вопросом, забудется ли мой страх так же быстро, как сходили эти метки.

Несмотря на то, что концентрация моего внимания после получения татуировок доходила до уровня золотой рыбки, самая безжалостная, непоколебимая и контролирующая из всех живущих на земле все еще собирается меня отчитать. Олли ловит мои глаза, а затем пару секунд мы смотрим друг на друга. Потом она встает, легко отталкивается от своей кровати, взмывает сначала слегка вверх, затем плавно приземляется на мою постель, замедляя полет, снова переплетает свои идеальные ноги. Я слежу за ее траекторией с беззастенчиво открытым ртом, мечтая научиться подчинять себе стихию так же легко. Пока это успешно через раз, но все успокаивают меня, что это пройдет с четвертой стихией.

– Я сказала тебе отдохнуть пару дней! Так тяжело просто послушать?

– У меня нет этих дней, или ты хочешь, чтобы в следующий раз Мел раскроила мне череп?

– Не думаю, что это ее самоцель! Она просто пытается…

– Мне помочь! – рычу я. – Я знаю, но то, что я не могу ей сопротивляться, откровенно бесит.

– Темные не будут давать тебе шанс! В отличие от нее…

Дерзость, зарождавшаяся во мне, тут же уходит, и я пялюсь на свою новую татуировку на левом предплечье. Два вертикальных зигзага, почти незаметных в предрассветном зареве. Ниже расположились такие же, только горизонтальные: знак воды, который мне подарила Мел, и спираль на правой – воздух от Олли.

Темные… я создана для того, чтобы защищать от них и умереть, в конце концов, тоже благодаря им.

Ну, по легенде.

– Почему я тут? То есть я понимаю, что во мне есть стихия… но почему именно я? Каков был шанс?

– Я уже 10 лет задаю себе этот вопрос. Не знаю! Никто из нас не понимает, по какому принципу нас выбрали, у нас нет ничего общего, мы ничем не отличаемся от обычных людей. Все медицинские обследования это доказывают, просто считай, что тебе повезло.

– А повезло ли? – мои глаза сталкиваются с ее. Я хочу, чтобы она сказала правду, умоляю ее об этом.

Олли делает глубокий вдох:

– Думай, что это подводная лодка, и тебе некуда деться. – Ее голос стал резко жестким и требовательным, и картинка встала на свои места. – Я не скажу, что с нами легко и просто, но одновременно это поможет тебе стать сильнее, проворнее и лучше. Мы – вечно молодые. Те, кто не доживают до тридцати. Это наш любимый тост. Когда будешь произносить его, замени отчаянье в голосе на веселье, и все будет хорошо. Никто никогда не сможет помешать тебе принять какое-то решение, кроме меня. Я смогу сделать это разве что силой, но никто не мешает попробовать отбиться. Никто никогда не посмеет тебя осуждать, боясь отхватить по лицу. С тобой необходимо считаться каждому в этом мире. Считай, что ты и есть сама стихия, которая когда-то тебя нашла. А стихию невозможно остановить. Через пару месяцев тебя невозможно будет остановить никому…

Она продолжает говорить, а я беззастенчиво врать, кивая, делая вид, что понимаю, о чем она.

Единственное, чему меня научил Теодор на данном этапе – лгать!

Мы входим в огромный зал, украшенный в зеленых тонах.

Еще пару недель и у меня будет выработан рвотный рефлекс на зеленый цвет. Но делаю вид, что в восторге. Теперь просто профи в этом. Охи-вздохи и широко распахнутые глаза.