Олег Печинин - Молитва за меня, или Игра судьбы

Сосед спрятался под одеяло. Медсестра погасила свет и ушла.

Аркадий улегся в койке с чувством облегчения. Его оставили в покое, из-под бинтов виднелся один глаз, который почти не видел, голова полностью перевязана, – боль отступила, лишь колотило ознобом и невозможно было согреться.

Аркадий неторопливо огляделся вокруг. Он стоял посреди французского дворца в компании превосходно одетых мужчин и женщин в одеждах начала XIX века.

В зале светло, окна огромны, на дворе яркий солнечный день.

– Пожалуйста, ваш удар, месье, – маркер протянул ему странный кий с белым кончиком.

«Три шара, стол без луз… Карамболь 22 22 Карамболь – игра на безлузном бильярдном столе тремя шарами. , не иначе», – подумал Аркадий и произнес вслух:

– Скольких бортов должен коснуться мой шар?

– Три борта, месье.

Аркадий сделал удар с небольшим правым винтом 23 23 Винт – удар кием в край битка, при котором шар получает вращение вокруг своей оси. . Шар после соударения с прицельным коснулся трех бортов и тихо «прилип» к шару с точкой.

Аркадий с интересом наблюдал, как маркер, похожий на маляра, обмакивал в ведро с жидким мелом палки, являющиеся прародителями современных киев, и ставил их сушиться в деревянную стойку.

Резной бильярдный стол великолепен, сукно несколько поистрепано, хотя, возможно, это мел засыпал игровую поверхность, придав ей несвежий вид.

Массивное сооружение над столом, на котором располагалось несколько десятков потушенных стеариновых свечей, давало освещение в темное время суток.

– Отличный удар, месье. Разрешите представиться: капитан Франсуа Мэнго 24 24 Франсуа Мэнго – французский боевой офицер, воевавший на стороне Наполеона, игрок, который изобрел и первым стал применять кожаные наклейки. . Я вижу, вы недурно понимаете карамболь. Странно, почему мы раньше не встречались.

Аркадий соврал, оборачиваясь на голос:

– Я только что прибыл из… Луизианы.

Ему поменяли кий, и второй удар получился не менее красивым.

Третий раз «свой» шар прокатился совсем рядом с «чужим», карамболя не вышло.

Мэнго на вид не более сорока, хотя, возможно, его молодили военная выправка и отсутствие живота.

– Могу представить, что вы будете вытворять моими кожаными наклейками.

– Готов попробовать, месье.

Мэнго раскрыл ладонь и показал три серо-голубых кожаных кружочка.

– Позвольте?

– Конечно, – Мэнго протянул раскрытую ладонь ближе к Аркадию. – Это кожа зрелого оленя.

– Превосходно, месье.

– С большим удовольствием завтра представлю вам мое изобретение, месье, и составлю компанию за карамбольным столом. Сейчас же прошу позволения откланяться. Разболелась нога, видите ли.

– Что случилось, месье? – участливо спросил Аркадий.

– Не беспокойтесь, это старая боевая рана и подарок от Наполеона Бонапарта за верную службу. – Он остановился и кивнул в сторону партнера Аркадия по игре. – Опасайтесь этого вояку, майора Дуга 25 25 Майор Дуга – один из сильнейших французских игроков в карамболь времен Наполеона, который одним из первых начал применять удары с различными винтами еще до появления кожаной наклейки. . Прескверный тип с манией величия, он уверен, что является лучшим не только здесь, в Тулузе, но и во всей Франции. Я вызвал его на крупную игру, но, похоже, не дождусь ответа.

Аркадий посмотрел на соперника: майор Дуга выглядел внушительно и лет на десять старше Мэнго.

Дуга, стоящий метрах в шести от них, выпустил клуб сигарного дыма и улыбнулся, будто прекрасно слышал слова Мэнго.

– Хорошо, что не на дуэль, месье, – сострил Аркадий.

– Думаю, до этого не дойдет. Майор делает одну серьезную ошибку: когда он играет, то думает о деньгах. И чем больше франков на кону, тем менее он искусен.

Аркадий внимательно слушал, прекрасно понимая, о чем идет речь.

Тем временем майор Дуга бросил на Мэнго жесткий взгляд и нанес неудачный удар: мел с кончика кия разлетелся, и карамболя не получилось.

Маркер степенно подошел к столу и небольшой щеткой начал сгонять мелкие белые крошки в одну кучку.

Пять казенных кроватей с растянутыми пружинами – форменный гамак. Если под матрас не положить широкую, размером с дверь доску, утром будет болеть все, что может болеть.

Тумбочки с едой, чайники, радиоприемники, широкий подоконник, забитый одеждой. Свой мир, в котором пациенты травматологического отделения осознают многое.

Аркадий говорил во сне: