Борис Вараксин - От древних греков до наших дней

Геракл сделал, как сказали: нашёл на себя покупателя, договорился о цене. Деньги дали неплохие, вот только Эврит от них отказался. Из гордости. Предпочёл остаться Гераклу врагом.

Что сделал великий герой с суммой, вырученной от продажи самого себя, история умалчивает. Отдавать её было некому. Разве что оставить себе. Но тогда Геракл просто перешёл на работу по найму, что рабством не является. Однако, не вникать же в такие тонкости. Лучше с энтузиазмом взяться за дело.

Его обладателем оказалась лидийская царица Омфала. Ох, и досталось же ему от неё! Чего только она с ним не делала! И в женское платье одевала, и заставляла прясть пряжу наравне со служанками, и наряжалась в его львиную шкуру, и таскала на своём хрупком плече его здоровенную палицу! Как великий герой снёс все эти издевательства – уму непостижимо! Но… стерпел. И был прощён. Полностью.

***

Всё когда-нибудь кончается. Закончилось и пребывание героя у лидийской царицы. С лёгким сердцем покинул он её пенаты. Что по этому поводу думала Омфала – неизвестно. Скорей всего, сожалела. В сущности, парой они были неплохой! Ну, мучила она его. Но ведь не до смерти же. И чего-либо существенного тоже не случилось. Ну, там, перелома какого-нибудь или членовредительства. Так что Гераклу обижаться было не на что. Он и не обижался.

Франсуа Буше. «Геракл и Омфала». 1731—1734 гг. ГМИИ им. А.С.Пушкина, Москва.

Кто построил Трою? Царь Лаомедонт. И сделал он это с благословения самого Зевса. И это ещё не всё. В помощники царю при возведении крепостных стен были определены два бога: Посейдон и Аполлон. Так распорядился их шеф – всё тот же Зевс. И стены были построены.

Казалось бы, дело сделано – боги могут быть свободны. Однако, вместо того, чтобы тихо разойтись по домам, высокостатусные помощники потребовали от Лаомедонта расплаты. За что? За оказанную помощь. Да, они выполняли поручение, данное им молниеметателем. И что с того? Они ведь могли так поучаствовать в процессе, что на месте Трои и камня бы не осталось. А так, вроде, всё стоит, не падает. Короче: лучше тебе, Лаомедонт, не выпендриваться. Сделай, как надо! Ну, типа, по понятиям. Иначе – сам понимаешь…

Однако, не на того напали: Лаомедонт вместо того, чтобы припасть к ногам своих благодетелей и униженно просить их о снисхождении (в смысле снижения взноса на божественные нужды), пригрозил отрезать им уши. Что олимпийцев не только не обрадовало, но и задело за живое. Угроза смертного была признана неприемлемой и нарушителя традиционного метода хозяйствования решили наказать по всей строгости неписанных законов, регулирующих сферу капитального строительства при крепостном стенопроизводстве. Лаомедонту было несдобровать.

Для начала Аполлон подверг регион, подконтрольный проштрафившемуся правителю, опустошительной эпидемии неизвестного происхождения. Бедствие превзошло самые пессимистические ожидания. И продолжался мор до тех пор, пока и последнему бродяге не стало ясно: справиться своими силами не удастся. Скорей всего, вымрут все. Лишь тогда гордый царь запросил у богов пощады. Даже выразил желание удовлетворить их требования. Только вот чем?

Ему подсказали: любимой дочерью. Да-да, той самой Гесионой, что прекрасней утренней зари. А на вопрос: «Может, устроит что-нибудь другое?» – ответили:

– Нет, брат, другого нам не надо. Ты что-то про уши говорил? Нагрубил, да? Вот и расхлёбывай! У тебя в услужении скоро вообще никого не останется. Все перемрут. И кто тогда будет охранять возведённые стены? Пенфей из Киферона? Ему это без надобности. Так что не капризничай, а привяжи свою дочь к скале на морском берегу и ступай домой. О дальнейшем Посейдон позаботится. У него есть, кого послать к ней на свидание. Последнем для неё, кстати…

Что оставалось делать несчастному отцу? Только подчиниться. Сделал, как сказали, и в расстроенных чувствах вернулся во дворец. А Посейдон приступил к подбору соответствующей кандидатуры для исполнения воспитательной миссии. И нашёл: одно чудовище было особенно смрадным и мерзким. Его-то он и отправил на встречу с беспомощной жертвой.

И надо же было такому случиться: именно в этот момент в Трою прибыло судно с Гераклом со товарищи на борту. Они возвращались в Грецию из страны амазонок и были крайне удивлены зрелищем на берегу: прелестная особа в тяжких оковах ожидает свирепого монстра, который прибудет с минуты на минуту с единственной целью – съесть её заживо. Несколько озадаченный такими порядками, Геракл поспешил в царский дворец и предложил убитому горем отцу сделку: он спасает его дочь, а за это Лаомедонт отдаёт ему трёх коней, полученных от Зевса в качестве компенсации за ранее похищенного сына.