Борис Вараксин - От древних греков до наших дней

Тут-то и вспомнил тучегонитель о своём решении касательно дочери богини плодородия. Надо исправлять положение. Но как? У Аида жену не отнимешь, а без этого скоро вообще управлять будет некем. Все перемрут с голоду и самым главным окажется… Аид! Ну уж нет, не бывать тому!

К Аиду полетела депеша. Вернее, полетел Гермес с предложением решить вопрос полюбовно. Аид оказался совсем не упёртым и внял доводам быстроногого посланца. И даже компенсацию за моральные издержки, на которых наверняка настаивала бы возмущённая мать, принял как должное. Сошлись на том, что две трети календарного года Персефона проводит с матерью, на земле, а одну треть – с мужем, под землёй. И в доказательство своих добрых намерений Аид незамедлительно отправил Персефону наверх, к Деметре. Всё-таки, хороший он, этот Аид!

Сразу по прибытии Персефоны к матери природа ожила: зазеленели травы и деревья, пчёлы бросились опылять цветы. Теперь можно было подумать и о жертвоприношении богам. Все были счастливы, даже Аид, у которого в связи с отменным урожаем резко убавилось работы и теперь он мог уделять молодой жене гораздо больше внимания.

Джованни Лоренцо Бернини. «Похищение Прозерпины (Персефоны)». 1622. Рим, галерея Боргезе.

Никто не знал, что случилось с сыном критского царя Миноса Андрогеем. Известно было лишь то, что он покинул остров и направился в Аттику, на Панафинейские игры. Однако, в протоколе участников состязаний его имя зафиксировано не было. Не видели его и в гостинице, а забронированный на его имя номер в конечном итоге занял какой-то фессалиец. Были опрошены портовые служащие, представители служб безопасности, местные жители, сдающие жилище внаём. Юношу атлетического сложения, с кудрями до плеч, орлиным взором и царственной осанкой никто не видел! Наконец, к розыскам пропавшего подключились лучшие специалисты по борьбе с преступностью, а волонтёры денно и нощно прочёсывали местность… Ничего! Высокопоставленный гость покинул судно, прибывшее с острова, но куда направился, никому не было известно.

Исчезновение одного из участников соревнований сулило их организаторам огромные неприятности. И дело даже не в серьёзных шансах на победу известного спортсмена. Пропавший являлся наследником, причём его шансы на занятие царского трона были практически абсолютными. Единственное, что могло ему помешать – скверный характер отца, имевшего и в мировом сообществе репутацию отвратительную. Деспот, одним словом. Так что если б вдруг возник повод для международного скандала – быть беде! В гневе Минос был страшен! И очень скоро афиняне это почувствовали.

Критский владыка, так и не дождавшись от Афин внятного ответа на вопрос, что же стало с его сыном, наложил на город контрибуцию. Отныне и вплоть до обнаружения Андрогея (живого или мёртвого) каждые 9 лет горожане должны были присылать на остров семь юношей и семь девушек для жертвоприношения Минотавру – звероподобному существу с телом человека и головой быка. Возможно, этим своим несусветным требованием Минос попросту хотел спровоцировать войну между Афинами и Критом. И уж во всяком случае – создать в глазах критян устойчивый образ врага. Именно в это время остров начал испытывать серьёзные экономические трудности вследствие недальновидной политики его руководства: ликвидации общественной жизни как таковой, подавления частной инициативы, введения в оборот патриархальных и давно отживших форм монархического правления и так далее…

Однако, воевать с тем, кто своими руками разрушил едва ли не самую процветающую экономику средиземноморья, афиняне не собирались. Они же не какие-то там спартанцы, хватающиеся за мечи при первой возможности! Афины – это маяк цивилизации, надежда всего прогрессивного человечества, оплот культуры и созидания. Зачем же всё это подвергать опасности разрушения?

В общем, афиняне решили требования Миноса удовлетворить. Собственно, 14 человек раз в девять лет… Не так уж и много. От болезней и природных катастроф гибнет значительно больше. А сколько тонет в море! Так что запросы критского царя были признаны приемлемыми и подлежащими исполнению.

Трудно сказать, как было воспринято Миносом решение афинян. Скорей всего, отрицательно. Что это за враг, если он на всё согласен? Конечно же, царь испытал разочарование. Кстати, теперь становится понятным и что случилось с Андрогеем. Скорей всего, он сошёл на берег, выждал часок-другой в укромном месте и вернулся в порт. Здесь его поджидало маленькое судёнышко, на котором он спешно покинул Аттику и взял курс на отцовский остров.