Алексей Тенчой - Вечное золото. Фантастическая повесть

Действительно, прошло много лет, прежде чем Петрович смог сдержать обещание. И вот эта история, удивительная и ужасающая. Совпадение имен и дат с реальными историческими фактами останутся на совести Петровича, ведь именно так он записал их в своей тетради со слов старого священника в глухом маленьком степном храме. А был ли священник на самом деле, происходили ли те события, или это все приснилось Петровичу – о том не нам судить.

Эту удивительную историю я услышал от совершенно разных людей. Начало ее мне рассказал православный священник, середину – буддийский монах, а окончание – дочь красного комиссара.

Так сложилось, что в январе 1928 года я попал в пересыльную тюрьму в Улан-Удэ. Был я послушником, когда разогнали наш монастырь, и попался на квартире у нашего батюшки во время совершения службы. Так я оказался в тюремном вагоне и попал в Сибирь.

В одной камере со мной были все репрессированные политзаключенные. Среди них были люди разных национальностей, вероисповедания, профессий, социального статуса. В основном, конечно, это были люди из числа интеллигенции: учителя, врачи, священнослужители разных конфессий. Православные священники, буддийские монахи. Там я встретил и своего старого знакомого – отца Савву. Он был очень плох: холода и нечеловеческие условия содержания сделали свое дело. Я поклонился и поцеловал его. Казалось, он еле дышал. Увидев меня, он как будто воспрял духом.

– Вот видишь, Тихон, куда нас занесло. Думал, не увижу уже никого знакомого, некому будет передать от меня весточку родной сестре… И, главное, кто виной-то всему? Мой однокашник! Кто бы мог подумать!!!

– Вы про кого? Вы знаете, кто на вас написал донос? Или кто арестовывал? Как вам удалось узнать фамилии?

Отец Савва поманил меня пальцем, а я нагнулся ниже, практически касаясь ухом его губ.

– Да нет, я знаю их главного. Знаю Вождя. Знаком с ним по семинарии, – прошептал он мне чуть слышно.

– Это вы про какого вождя?

– Про того самого. Про товарища Сталина! – шептал Савва. – Наклонись и слушай! …Он поступил в Тифлисскую духовную семинарию в 1884 году и проучился в ней пять лет. Перед самым окончанием учебы его отчислили из состава абитуриентов.

– Потому что узнали, что он марксист? – предположил я.

– Нет, не поэтому. Тогда на марксистов никто и внимания не обращал, – шептал отец Савва.

– За что же тогда его могли отчислить?

– У него был друг, с которым они были неразлучны, Григорий Жгенти. Из-за этого друга и отчислили.

– Да ладно, за дружбу отчислили?

– Дружба дружбе рознь, – вздохнул Савва. – Они такое надружили…

В камере стало тихо. Шепот отца Саввы слышали все, кто находился там.

Тихон потупил взгляд, он понимал, чем всем этим людям, находящимся в камере, грозит даже слушать рассказ отца Саввы. Но природное любопытство, живость ума и какой-то бунтарский дух заставили произнести его вполголоса:

– Расскажите подробнее, отец Савва!

– Расскажите! Расскажите! Нам все равно тут всем умирать, – зашептали уставшие от ужасов тюрьмы люди. Может, ваш рассказ нам смерть ускорит. Нет сил больше мучиться!

Отец Савва, окинув взглядом окруживших его людей, начал свое повествование спокойным, вкрадчивым, завораживающим слушателя тоном:

– Однажды нам на лекциях в семинарии рассказывали про обряды, бытующие в различных сектах, и, надо сказать, что именно к этой теме абсолютно все учащиеся проявляли усиленный интерес…

– Еще бы! – перебил рассказ какой-то усач. – Я бы тоже такие страшилки послушал.

Кто-то локтем слегка двинул его в бок, заставляя замолчать.

– Ты чего? – обернулся к обидчику парень.

– Тихо, – строго сказал тот человек, – не перебивай старших.

В полной тишине, под очень внимательными, сосредоточенными взглядами заключенных, отец Савва вздохнул и продолжил свой рассказ:

– В 1889 году было дело. На тех лекциях рассказывали о стадиях посвящения в секту сатанистов. Первая стадия – это переночевать в могиле с только что умершим покойником и рассказать потом другим, что слышал в этой могиле, лежа рядом с трупом.

Все, конечно, слушали затаив дыхание и раскрыв от интереса рты, ловили каждое слово с его уст, и каждый мысленно примерял к себе услышанное.

– Нам рассказали, что одного прихожанина, – продолжал отец Савва, – по пьянке уговорили на ночь лечь в могилу с усопшим. Хорошо выпившего, его прикопали слегка в яме, и хотя он поначалу бахвалился и бил себя в грудь, говоря о своей смелости, все же он вернулся из этого путешествия с седым волосом. И кто бы его ни спрашивал, что он там слышал или, может, даже видел, прихожанин ответа никому не давал, а только злился так, что глаза его наливались кровью, и выглядел он так, словно тронулся умом. Своему духовнику, который и читал у нас лекции, этот прихожанин сам, дабы очистить свою душу от тяжелого груза, поведал тайну своего греха.